Шоколадная лавка в Париже

Сами оказался еще более категоричен. Он вернулся домой, таща кофр с костюмами. Видно, решил для разнообразия побыть трудоголиком.

– Нет, это никуда не годится, – со вздохом изрек Сами.

– В смысле? – уточнила я.

Я переоделась в черную кофточку и юбку. Ансамбль получился не особо сексуальный, но в моем скромном багаже выбирать не из чего. По магазинам не пошла. Я вся на нервах. Чего доброго, схватила бы первые подвернувшиеся вещи: например, мини-юбку из латекса и ботфорты.

– Выглядишь, как биржевой брокер, а должна – как обольстительница, – покачал головой Сами.

– Какая из меня обольстительница? – отмахнулась я.

– Ну не скажи. – Сами выгнул тонко выщипанные брови. – Лоран уже давненько в бар «Будда» не заглядывает.

– А тебе не приходила в голову другая причина? Например, что у него отец в больнице?

– Может, и поэтому тоже, – согласился Сами.

Он оглядел меня с ног до головы и скрылся в своей комнате.

– Обтягивающие плавки не надену! – крикнула я.

– Расслабься, – раздался оттуда его приглушенный голос.

Через пять минут Сами вернулся с охапкой одежды, щипцами для завивки и выпрямителем для волос.

– Сейчас дядюшка Сами сделает из тебя королеву, – объявил он.

– О нет! – простонала я. – Только не надо превращать меня в расфуфыренную куклу! Если раскрасишь меня, как проститутку…

– Ах, эта английская робость, – пропел Сами. – И в мыслях не было ничего подобного. Просто я хочу, чтобы ты отлично выглядела, чувствовала себя соответственно и прекрасно провела время.

– Такое впечатление, что все этого хотят, – мрачно пробормотала я. – Попробуй вам угоди!

Сами достал эффектную красную блузку в цыганском стиле.

– Это для сцены на чердаке, – пояснил он. – У тебя есть красный лифчик?

Есть, но с собой я его не взяла. Впрочем, и до этого месяцами не надевала. А жаль: лифчик красивый.

– Розовый тоже подойдет, – решил Сами. – Так даже лучше. Развратнее. А как у нас обстоят дела с волосами?

Только что я побрила ноги в ванной. Жаль, нельзя пойти в салон к Кейт, подруга по дешевке сделала бы мне восковую эпиляцию. Пока брила, заметила, что мои конечности ужасающе бледны. В Кидинсборо сбегала бы в студию автозагара, но в Париже их, кажется, нет. Во всяком случае, ни одной вывески не видела. Ну правильно – зачем француженкам автозагар? У них же безупречная оливковая кожа. Меня снова охватила паника. Что, если мои бледные ноги заставят Лорана бежать в страхе?

– Надо выпить, – сказала я Сами.

– Non, – к моему удивлению, возразил Сами. – Алкоголь притупляет ощущения. Испортишь удовольствие.

– Если не выпью для храбрости, я это удовольствие вообще не получу.

Взгляд огромных черных глаз смягчился.

– Дорогая, не усложняй, – ласково произнес Сами. – Секс – это же наслаждение и радость. Как шоколад, правда? Вовсе ни к чему чувствовать себя виноватой, расстраиваться или стыдиться. Наслаждайся, и все. Посмотри на меня. Все вокруг хотели, чтобы я стыдился себя, но у них ничего не вышло.

Я послушно взглянула на Сами. Его шею обвивает ярко-фиолетовое боа, над глазами знакомые синие тени. Раньше я не задумывалась, какая смелость нужна, чтобы ходить в таком виде по городу. До этого считала, что Сами просто малость с приветом. Но теперь я его поняла.

– Ладно, – вздохнула я.

Сами надел на меня красную блузку. Она идеально подошла к укороченным джинсам. Получилось и симпатично, и не чересчур нарядно (в такой одежде и на мотороллер сесть можно). Наряд смотрится свежо и непринужденно.

– Сюда бы еще шарф, но…

Сами состроил гримасу.

– Я же не политик, – возразила я.

– Верно, – признал Сами. – Англичанки не умеют носить шарфы. Кроме королевы. Она великолепна.

Сами достал большой, покрытый разводами разных цветов ящик с косметикой, усадил меня и взялся за работу. В процессе нанесения макияжа Сами каждые несколько секунд выскакивал на балкон, чтобы докурить сигарету, которую оставил дымиться на столике.

– Из-за тебя дымом провоняю, – пожаловалась я.

– Для француза нет ничего сексуальнее, чем запах сигарет, – улыбнулся Сами.

Наконец я была готова, и Сами позволил мне посмотреться в зеркало. Я улыбнулась, приятно удивленная. Каким-то чудом Сами превратил мои буйные кудри в гладкие локоны и скрепил крупной старинной серебряной заколкой. В результате вместо привычного одуванчика на голове получился элегантный стиль двадцатых годов. Макияж Сами сделал простой, только накрасил губы помадой точно такого же оттенка красного, что и блузка.

– С помадой ты перестарался, – укоризненно произнесла я.

– Ничего подобного. К тому же он быстро сотрет ее с твоих губ поцелуем, – рассеянно произнес Сами.

Я встала.

– Теперь туфли, – объявил Сами. – Понятия не имею, почему ты все время ходишь в одних и тех же.

Я промолчала.

– Что еще у тебя есть?

– Кеды.

– Хм. Продолжай.

– Балетки.

– Показывай.