Шоколадная вилла

– Будем надеяться, что она найдет то, что будет больше соответствовать ее ожиданиям, – Юдит закрыла тему.

– Если только она не беременна, – добавила Дора и, сама того не подозревая, заставила Юдит почувствовать мурашки на коже.

– А почему она должна быть беременна? – спросила Юдит.

– Иногда такое случается со служанками.

– У нее были отношения с парнем? С Робертом?

– С Робертом точно нет, но, может, с другим парнем? Кто может точно знать?

Юдит прикусила нижнюю губу. Замечание Доры очень ее обеспокоило. Потому что в последнее время месячные у нее были нерегулярные, а если и были, то совсем мало, так что ей даже прокладка не нужна была. Когда она начала вспоминать, то поняла, что в последние недели вообще ничего не было. По крайней мере, закончились проблемы с желудком, плохо ей становилось очень редко.

И эта история с Максом случилась так давно, ей уже казалось, что ничего не произошло. При всех переживаниях прошлых недель вполне возможно, что цикл сбился. Рано или поздно он восстановится.

Она гнала от себя надоедливые мысли.

Дора закончила работу и помогла Юдит надеть темно-серую длинную юбку из мягкой шерсти и светлую блузку с вышивкой.

– Вы нашли что-то важное прошлой ночью во время вашего обыска, фройляйн Юдит? – поинтересовалась Дора.

– К сожалению, достаточно.

– И вам теперь не придется выходить замуж за молодого банкира?

– Это было бы хорошо, – вздохнула Юдит. – Будем надеяться, что отец мне поверит. Кстати, Альбрехт фон Браун не банкир. Он им и не будет.

– Нет?

– Он игрок и мошенник, который спускает свои деньги на девушек легкого поведения. Я никогда не выйду за него замуж, даже если мне придется уехать в Америку.

– Вы в этом уверены, фройляйн Юдит? Я имею в виду то, что он игрок и мошенник?

– К сожалению, да. Поэтому мне нужно что-то придумать, чтобы избавиться от него.

– Об этом определенно позаботится господин Райнбергер, – заговорщицки сказала Дора. – И если вы с ним, с господином Райнбергером, отправитесь в Америку, возьмите меня, пожалуйста, с собой! – Ее глаза заблестели.

Юдит засмеялась.

– Ну конечно. Без тебя я никуда не поеду. Только представь, сколько мы уже всего вместе пережили! Хочется верить, что найдется другое решение. Тео, кстати, уже готов ехать?

– Да, насколько я знаю.

Дора провела Юдит до двери. Затем Юдит спустилась по ступенькам к саням, которые подготовил Тео.

Он выглядел уставшим, когда здоровался с ней. Юдит не могла винить его в этом, он полночи не спал и пошел на большой риск, когда повез ее вчера поздно вечером на фабрику и ждал ее там. Но без помощи его и Доры ей бы не удалось незаметно выбраться из дома, а затем вернуться обратно.

– Как ваши дела, фройляйн Юдит? – спросил он обеспокоенно, помогая ей садиться в сани. Добрый Тео.

– О, у меня все хорошо, Тео, спасибо. Но как у вас? У вас были какие-либо сложности из-за долгого отсутствия?

– Нет. Я всем сказал, что с санями проблемы и нужно сделать большую пробную поездку. Но на это никто не обратил внимания, потому что было холодно. И каждый был рад, что ему не нужно на улицу.

– Теперь я спокойна, – ответила Юдит. – Спасибо за вашу помощь. И за ключи, которые вы мне дали, от ворот и главного входа.

– Всегда рад помочь, фройляйн Юдит. Ах… – Тео собрался было ехать, как вдруг что-то вспомнил. – У меня же здесь письмо. Оно пришло экспресс-почтой от вашей мамы.

Он дал ей конверт и залез на повозку.

Поездку в Штутгарт сопровождал знакомый звон бубенчиков. Тем временем Юдит читала послание от матери и понимала, как она от нее отдалилась за это время. Это, наверное, и значило – повзрослеть. Письмо все же вызвало у нее приятные ощущения: за долгое время у нее появилось чувство, что ее мать, несмотря на расстояние, была рядом. Какой неожиданный прекрасный рождественский подарок!

В этот момент она вспомнила, что не купила подарки близнецам. И Виктору. Она решила сразу заехать в торговый центр «Бройнингер», а потом уже отправиться на шоколадную фабрику. Хотя она и не собиралась опять встречаться с Виктором.

После обеда того же дня Вильгельм Ротман сидел в своем кабинете и дрожащими пальцами открывал письмо жены. Еще когда он несколько дней назад впервые взял письмо в руки, ему было не по себе, поэтому он отложил его в сторону, так не прочитав. Но рано или поздно нужно было покончить с этой нерешительностью, и он уверенно взял в руки канцелярский нож.

Когда Вильгельм развернул письмо, из него выпал какой-то сверток из шелковой бумаги. Он положил его на стопку документов, а сам начал читать:

Дорогой Вильгельм. Мне нелегко писать Вам эти строки, но они, наконец, должны быть написаны. Я должна это Вам и себе. И нашим детям.

С момента моего отъезда из Штутгарта прошло много месяцев. За это время я очень изменилась. Вы никогда больше не узнаете во мне ту женщину, на которой Вы когда-то женились.

Как и многие браки, наш брак основывался на договоренности, а не на влечении. И эта ситуация привела к моей болезни. И так как больная жена не будет для Вас ни радостью, ни опорой, я предлагаю Вам разорвать этот союз.

Я больше не вернусь в Штутгарт. Мое место не там.