Шоколадное убийство

— Да, а чего вы хотели? — удивился врач. — У вас начнут склеиваться эритроциты в крови. Когда дело дойдет до мозга, вы впадете в кому и умрете. Один мой знакомый с этим столкнулся на собственном опыте. Ему поставили неправильный диагноз, и через неделю он уже был почти не жилец.

— И как же быть, если я окажусь в такой ситуации? — Бизнесмен выглядел спокойным, но байки врача-оптимиста его порядком нервировали.

— Не беспокойтесь, я вам таблеточки пропишу. Будете пить каждый день, и в случае чего ваши шансы значительно увеличатся. Да, и соблюдайте меры предосторожности с водой и продуктами.

— Там тоже личинки? — недоверчиво спросил Аленочкин. Еще полчаса назад он и представить себе не мог, какой беспредел творят в жарких странах мелкие паразиты-насекомые.

— Нет, что вы, — отмахнулся врач, — просто амебы. Они селятся в кишечнике или в печени. Один мой пациент… — начал он очередной рассказ, но Аленочкин прервал его:

— Скажите, доктор, а дышать без противогаза в Мексике можно?

— Очень хорошо, что вы напомнили, — обрадовался тот. — Я совсем забыл предупредить вас о заболеваниях дыхательных органов. Есть такие маленькие червячки, которые пробираются в легкие. Был у нас в клинике случай…

— Вылечили? — перебил его Аленочкин.

— Конечно, — сказал доктор убежденно. — Мы почти всегда вылечиваем. А пока рукавчик закатайте. Начнем помаленьку.

— Может быть, наконец, и закончим, — пробормотал бизнесмен и прошел вслед за Скороспеловым к одному из стеллажей.

Вышел он из кабинета с испорченным настроением, исколотой рукой и тремя коробками эксклюзивных препаратов, которые должны были защитить его от микробов, паразитов, червей, комаров, амеб и прочей нечисти.

Да и счет, который ему выставили в регистратуре, произвел на него сильное впечатление. Зато теперь он мог быть относительно спокоен: благодаря такому медицинскому арсеналу ни одна вражеская личинка не проползет на территорию его организма.

Глава 9 Дело обрастает подробностями. «Ля фам» под иным углом зрения. Взлеты и падения завхоза Томилина

В Фонде поддержки малых народов Америки Майе не повезло. Она записалась на прием к начальнику, уволившему Томилина, придумала себе легенду, долго выбирала платье, в котором сможет произвести благоприятное впечатление на Ивана Петровича Коврова. Она про него ничего не знала. Только то, что Ковров был директором административного отдела, у него увели любимую женщину, и он так рассердился, что выгнал виновного с работы. Впрочем, разве можно его за это осуждать? Сначала все мы — люди и лишь потом — начальники или подчиненные.

Секретарша, сидевшая в приемной, явно не годилась на роль той самой женщины. Ей было сильно за пятьдесят, а внешний вид ее говорил о том, что она давно позабыла про «все эти глупости». Сухой рот без следов помады, сухой взгляд из-под прямых бровей, маленькие сухие руки, шныряющие по столу. Как утверждала Вера Витальевна, любовь — это сок жизни, который питает нашу духовную начинку. А если сока нет, сердце становится черствым, как кусок мертвой древесины.

— У Ивана Петровича изменилось расписание, — сказал кусок древесины с плохо скрытым удовольствием. — Он не успевает с вами поговорить.

— Но как же так? — немедленно вознегодовала Майя. — Мне же было назначено! Вы даже не позвонили…

— Абонент был недоступен, — отрезала секретарша.

— Абонент ехал в метро! И это просто свинство какое-то.

В этот миг дверь кабинета отворилась и из нее вывалилась в приемную плотная толпа мужчин в сбитых на сторону галстуках. Вероятно, закончилось какое-то совещание, проходившее слишком бурно. Возглавлял толпу высокий мужчина с большой головой. На его лице блистали светло-серые глаза, которые немедленно уперлись в Майю и просканировали ее.

— Кто вы? — спросил он, затормозив на секунду рядом с ней и пошевелив ноздрями. Казалось, что он обнюхивает посетительницу — как пес, которому важнее всего ощутить запах незнакомца.

— Я сестра Андрея Томилина, — выдала Майя заранее приготовленную легенду. — Мне просто необходимо с вами поговорить. И вы назначили мне время. — Она вскинула руку с часами к глазам. — И сейчас именно оно.

— Извините, я страшно занят, — четко отрапортовал Ковров и продолжил движение к выходу.

Мужчины потянулись за ним, бросая на Майю короткие заинтересованные взгляды.

— Это нечестно! — возмутилась та, преследуя своего собеседника. Ей приходилось бежать почти что вприпрыжку.

— Честно или нет, но мне не до вас.

Ковров уходил по коридору, нацеленный на

что-то срочное и важное — в расстегнутом пиджаке, с горящими щеками, сердитый и абсолютно равнодушный к ее проблемам. Когда Майя сталкивалась с явной несправедливостью, с ней происходили странные метаморфозы. Она превращалась в другую женщину — без тормозов и ограничителей скорости.

— Ну вот что, — заявила она, обогнав Коврова и встав у него на пути. — Так не пойдет.

Он едва не смел ее, шагая широко и гулко. Затормозив, уставился вниз, как лев на клюнувшую его птичку.

— Что значит — не пойдет?