Шоколадные хлопья с ванильным молоком

Еще через месяц мы узнали, что Лео болен и ему нужна операция. Я не поверила в слова отца. Все хорошо не будет. Теперь точно нет.

Поэтому, после того, как он ушел на работу, я позвонила Вик, так как её мама работала в больнице, где и был вписан мой брат.

Она - единственная, кто знал о моем брате и причину, почему я звоню. Тогда Вик, без вопросов, уверила меня, что непременно займется этим делом и когда что-нибудь узнает обязательно позвонит. Я поблагодарила ее и отключилась.

Я знала ее уже давным-давно. Она была моей стеной, когда Лео обижал меня. Он думал, что если делать больно мне, таким образом люди, которые делают больно ему, узнают какой он опасный и прекратят нападать.

Но когда закончится лето, я должна буду уехать в Йельский университет (Йельский университет - частный университет в Нью-Хейвене, Коннектикут.) Вик обещала присмотреть за Лео, однако я все еще не могу уехать так далеко и при этом думая, что же с ним случится завтра.

Оставить его на попечение отца, который и так еле справляется?  Я вздохнула и прикрыла глаза.

Когда я была уже в другой параллели Вселенной, меня выхватил в настоящее неожиданный писк телефона на прикроватной тумбе. Я вяло включила его.

Пришел ответ от Вик.

Я резко встала на кровати и протерла глаза спросонья.

"Мне удалось это сделать," - напечатала подруга.

Я ахнула. Что мне надо было чувствовать в этот момент? Радость? Облегчение, что я узнаю наконец ответ, который рвет на части уже второй день подряд?

"Что она сказала?"

"Боюсь, что тебе это не понравится, Ло... Новости не очень хорошие."

Я сглотнула. Долгое время я смотрела на экран и мигающий курсор. В голове крутились несколько слов, - не очень хороших и не совсем приемлемых для девушки - однако я ничего не сказала. Нервно набирая в легкие воздух, набираю текст почти не дыша.

"Я готова к любому исходу," - отвечаю, хотя не верю словам.

 Это самообман. Ты хочешь верить в то, что говоришь, но на деле только усугубляешь ситуацию.

Когда телефон в руках снова завибрировал, говоря о прибытии нового сообщения, по щекам потекли слезы. Я всхлипнула.

"У него злокачественная опухоль. Или, если говорить словами моей мамы, у Лео медуллобластома."

Ее слова повергли меня в ужас. Я полностью оказалась на грани истерики. Мне нужно на воздух.

Я прикрыла ладонью рот, чтобы никого не разбудить, затем выключила телефон и убрала под подушку. Я не хочу ни с кем разговаривать. Не сейчас.

Тихий шум прибоя, бьющийся о камни у озера, пробуждает во мне силы снова и снова делать шаг. Я медленно перебираю ногами по влажной траве после дождя, скрестив руки к груди. Прохладный ветер пытается сбить меня с пути, но я, с опущенной головой, иду на старое место. Туда, где смогу разложиться на части и выпустить все, что тяготит вот уже несколько дней.

А вдруг Лео знал свой диагноз еще шесть лет назад? Что если он не говорит мне, чтобы не сделать еще больнее? Но куда еще хуже, чем новость о том, что твой близкий человек почти в шаге от загробной жизни?

Сердце простучало пару ударов в груди, когда я подняла глаза и встретила отдаленный силуэт незнакомца.

Я быстро побежала к дереву и крепко вцепилась за ствол, краем глаза наблюдая за ним. Я не хочу, чтобы он видел меня. Не хочу, чтобы кто-либо вообще знал меня такой.

- Кто ты? - кричу я и вжимаюсь сильнее в дерево. Но в ответ тишина.

Я подхожу ближе, когда парень вздрагивает и медленно поднимается, почти горбясь. Я замечаю его взъерошенную шевелюру и крепкие руки; вены на них то вздувались, то снова исчезали в коже. Это еще один друг Лео?

В сознание всплывают картинки прошлого и злополучные игры на озере...

Как он просто унес меня дальше от семьи и... Я зажмурилась и отодвинула эту часть истории.

- Кто ты? - повторила я, делая голос жестче. - Я позову отца, если ты сейчас же не уйдешь отсюда сам!

Я хочу казаться грозной дамой. Как мама, например, но ничего не выходит, потому что слышу его усмешку в свой адрес. Он поднимает руки и кивает головой. Но не останавливается.

- Не бойся. Ладно, я уйду. Я не хотел напугать тебя, - говорит он слегка обеспокоенно.

Я удивляюсь его тону, но облизываю губы и ступаю на лунный свет, падающий на траву. Он подходит ближе, стирая между нами расстояние.

Я хочу вернуться назад, домой, чтобы скорее заснуть и проснуться в добрых объятьях родного запаха матери. Но что-то останавливает меня, и я просто примерзаю к траве.

Склоняю голову вбок и прищуриваюсь от ветра, когда смотрю на парня. Округляю глаза в удивлении.

- Ты? - ошарашенно вскрикивает он, приподнимая густые брови. В голубых глазах парня пробегает еле заметная искра и уголки губ поднимаются.

Ящик забытого прошлого снова стучится и неистово просится наружу.