Шоколадный папа

Андреа хочется, чтобы они сидели, смотрели, как все было. Чтобы вспомнили, как было красиво, и прослезились, нежно обняв друг друга.

Воспоминания — это волшебная вещь. Действительность — это… действительность. Она же помнит глаза Каспера, как он не мог отвести от нее взгляда, как непостижимо счастливы они были тогда, а теперь…

— Каспер, ты счастлив со мной?

У них в руках по бокалу, Андреа в новом платье. Длинное и довольно облегающее — простое. Касперу нравится простое. Она сидит так близко к нему, что его запах перебивает запах алкоголя, и ей хочется притянуть его к себе. Не хочется допивать, но она все же одним махом выпивает все, что осталось в бокале. Одним махом — красивое и необычное выражение.

— Не стоит и спрашивать! — Каспер улыбается и тоже допивает коктейль одним махом. Ставит бокал на массивный, покрытый голубоватым лаком стол. Заключает Андреа в объятия — так это называется, как в кино; Андреа хихикает. — Конечно, глупая, — говорит он и покрывает ее поцелуями. Тяжесть улетучивается, они взмывают в воздух и парят под розовыми облаками.

* * *

Они поднимают бокал за бокалом: ЗА ЛЮБОВЬ, КАСПЕР. ЗА НАС, АНДРЕА. Волшебное «мы» сплелось в объятиях у стойки бара, Андреа пытается утонуть во взгляде Каспера, но, поскользнувшись, теряет равновесие, а девушка напротив похожа на Пи-Джей Харви, которая так нравится Касперу. Мгновение, он бросает взгляд в ее сторону, и Андреа вырывается на свободу.

— Ты куда?

— А что? — спрашивает она. — Какая тебе разница? — Она пробует смягчить грубость улыбкой, но все равно уходит. Надо выветрить мрак, чтобы снова стало светло. Удариться головой о стенку. Но сегодня ей везет.

— Привет, Андреа! — Она оборачивается и видит Бывшего. Точнее, они не были вместе всерьез: просто флиртовали и пару раз переспали, а потом созванивались, но на трезвую голову им совершенно не о чем было говорить. — Давненько не виделись! — смеется он, обнимая Андреа.

— Да уж, давно.

— Как дела?

— Хорошо. Замужем.

— Да ну, брось! — Он внимательно смотрит на нее. — Что, правда?

— Ага.

— И счастлива?

— Как никогда. Погоди, я вас познакомлю. — Она берет его под руку, он угощает ее своим коктейлем. Каспер стоит у туалета. Она выпускает руку Бывшего, представляет их друг другу: сначала Каспер улыбается, затем его взгляд темнеет. Он смотрит на Бывшего сверху вниз, потом на Андреа. Заглядывает ей в глаза так глубоко, будто хочет проникнуть в череп, резко оттаскивает ее в сторону и шипит:

— Ты была с этим парнем, да?

— Да, то есть вообще-то нет, он просто мой друг.

— Черт, Андреа, ну и тухлятина. — Светло-зеленые глаза совсем почернели.

— Что ты хочешь сказать? — Бывший ретировался. Это не его дело. Ей тоже хочется исчезнуть, но Каспер крепко держит ее за руку.

— Ты хотела, чтобы я приревновал, да?

— Нет! Я просто хотела вас познакомить, вот и все.

— Черт. Ты еще и врешь.

— Но так и было!

Он отпускает ее так резко и быстро, что Андреа отлетает на полметра в сторону.

Он кричит. Кричит прямо ей на ухо, так что она не может разобрать слов, кроме «шлюха» и «я ухожу».

И он уходит по-настоящему, и через некоторое время она обнаруживает, что стоит на месте. Просто стоит посреди танцпола, музыка громыхает, Андреа замечает руки и ноги, но не чувствует голосовых связок: знает, что голос есть, но нет сил. Она садится возле танцпола, чувствуя, как из глаз бежит вода, смывая макияж. Тушь разъедает глаза, как желчь, Каспера нет.

Будь она чуть трезвее, она побежала бы за ним. Будь она чуть трезвее, она ни за что не стала бы их знакомить. Но она же не трезва. Андреа сидит в стороне от танцующих ног, чуть поодаль пара красных туфель, остальные черные — нет, вот мимо протанцовывает пара коричневых и еще, вот напротив блестящих голубых — белые кроссовки.

— Ревнивый у тебя муж! — Бывший присаживается рядом с ней. Красная лампа светит в лицо, Каспер никогда в жизни не ревновал! Он же говорил. Разве это не так? Бывший обнимает ее плечи, сотрясающиеся от рыданий. — Все будет хорошо, — говорит он. Голос у него дружелюбный, он желает ей добра, это заметно. Его губы совсем близко. Он сидит рядом, хотя уже совсем тихо и она больше не плачет. Андреа могла бы полюбить его. Если бы она не любила Каспера, она могла бы полюбить кого-нибудь другого.

— Да, все будет хорошо, — отвечает она и знает, что звук ее голоса потонул в других, гораздо более громких звуках и что ей надо идти домой.

Андреа на подходе к дому-коробке, ей хочется в туалет, ей страшно. Ключи у Каспера, дверь подъезда заперта. Она зовет его, но в окнах нет света. В спальне темно, она обходит дом кругом — везде темно, она зовет снова и снова. Показывается молодой человек, что-то дружелюбно говорит и отпирает дверь. Андреа благодарит и вызывает лифт — раньше никогда не вызывала. Звонит в дверь и кричит в щелку для писем. Приходит только Марлон. Нюхает ее через щель. Андреа страшно хочется в туалет, она мочится в лифте, ложится на коврик у двери и засыпает.

Шаги на лестнице: она знает, что это Каспер. Притворяется спящей.