Шокотерапия (СИ)

– Где ты прятался? Трус несчастный. Почему вокруг меня весь день чужие рожи?

– Я дрался! – возмутился Игорь, зачерпнув из кастрюли.

И громко с хлюпаньем втянул бульон.

– Иго, осторожней.

– Получу ожоги и сдохну, – пригрозил он. – Будешь знать.

– Я знаю, – кивнула Тата и отхлебнула благословенной позавчерашней пищи.

– Чёрт! Борщ остыл, – возмутился организатор семейного ужина.

– Остыл.

– Чего тогда дуешь?

– Дуется, вот и дую.

– Ты на пальме?

– Я в ванне.

– Рус сказал, что ты должна дойти до детишек своими ногами? Телепорт исключён.

– Сказал, – тяжко вздохнула истерзанная постапокалипсисом женщина.

– Кошка, ещё не поздно отказаться.

– Согласна. Но я не откажусь. У меня квест.

– А у меня открытие.

– Какое?

– Я тебя люблю.

– Немытую неудачницу? Знаешь, как мне гарпии наваляли?

– Знаю, – кивнул муж и полез в кастрюлю половником: – Сейчас поедим, и помою. Будешь мытой неудачницей. Хлебушка дать?

– И так хорошо. Мне с тобой всё хорошо, – вдруг вылезло из Таты нечто простенькое, но страшно важное.

– Я могу ещё лучше, – похвастался муж.

Перегнулся через край ванны, потянулся к столику, наподдал коленом по доске и опрокинул кастрюлю на жену. Кастрюлю она поймала, а борщ не смогла. Любовалась на алеющую воду вокруг себя и улыбалась:

– Иго, знаешь, а розовые деревья с коричневой листвой очень даже смотрятся.

– У тебя капустинка на соске.

– Надо выскрести это безобразие, – убрав доску на пол, поднялась Тата.

– Продолжим принимать ванну? – вылезая, деловито осведомился супруг. – Или ну её?

– Я вся уставшая, но жирная, – поелозив пальцем по животу, констатировала Тата.

– Значит, чистим ванну и продолжим. Ты там поклюй пока чего-нибудь. А я быстренько поменяю нам ванну.

Чистили её вместе. Если бы кто увидал сейчас эту картину, помер бы со смеху.

Управились быстро – в четыре-то руки. Запустили воду и залезли хотя бы задницы погреть – пока она до всего остального добираться будет. Тата завладела последней отыскавшейся банкой кукурузы и спросила:

– Твои, небось, надо мной ржут?

Он заграбастал последнюю котлету, откусил половину, прожевал и пожал плечами:

– Ты всё равно не поверишь.

– А вдруг?

Игорь посерьёзнел. Зыркнул на жену исподлобья и нехотя проворчал:

– Ты понравилась Крысолову.

– И что? – забрасывая в рот по зёрнышку, уточнила Тата.

– А то, что от него без ума все наши тётки.

– Бывает.

– А он тебе?

– Не очень, – подумав, заключила Тата. – Рисуется много. Иго, так я дойду завтра до Города на горе? Эти ваши лемминги не помешают?

– Легсы, – поправил он и заверил: – Обязательно попытаются. Но ты не парься: мы бдим. Ты просто подслеповата. И, как всегда, вся в себе. Иначе бы заметила, что вокруг тебя постоянно толчётся народ.

– Бесы меня так любят? – не поверила опытная в амурных делах женщина.

За которой, между прочим, однажды ухаживали сразу трое приличных юношей.

– Бесы так рвутся навалять легсам. У нас водяное перемирие. Слишком давно. Оставь кукурузки, – заканючил могучий воин сто шестьдесят второго уровня.

Пришлось поделиться.

Когда он рухнул рядом с ней в постель, Тата приготовилась к бурной ночи: оба ведь соскучились. Но муж прижался к её боку и легонько медленно оглаживал тело. Пробило мужика на нежность, а она попала в другую струю. В ней закипало жгучее желание отдаться вихрю, смерчу… Короче, буря эмоций, которой требовался выход.

– Кошка, я тебя ревную, – наконец, выдавил Игорь признание, к которому так долго готовился.

– К Тунгусу? – постаралась не насмешничать она, чуя, что нельзя.

Не сейчас.

– А он тут причём? – удивился ревнивец, приподнявшись и уставившись на непонятливую женщину округлившимися глазами. – Он с тестем ровесники. Рус тебя почти удочерил. Да и с Ли тебе, уж прости, не тягаться.

– Почему? – стало безумно интересно Тате. – Ты её знаешь? В реале.

– Знаю.

– И что?

– Феноменально красивая женщина. Хотя и бабушка. К тому же боевая подруга: и коня на скаку, и хату поджечь. Не то, что некоторые.

– Я подожгу, – пообещала она. – Познакомишь?

– Если они захотят, сами тебя в гости позовут. Кошка, ты же понимаешь…

– Понимаю, – буркнула она, слегка обидевшись на то, что он прав.

– Ты меня совсем заболтала! – деланно возмутился этот враль.

– Я?! – отнюдь не притворно возмутилась оболганная женщина.

Но высказаться не успела: на неё порывисто и неотвратимо навалились всем телом. И запечатали уста, с которых готово было сорваться что-нибудь грубое.

Буря эмоций пролилась вся до капли. Он действительно её любил. И по-настоящему желал, словно не было этих пяти лет совместной жизни. Только бы не упустить – терзалась Тата, засыпая. И не стала выползать из-под тяжёлой руки заснувшего мужа. Ничего, потерпит.

Детские пальчики сползали с рамы. Побелевшие в последнем усилии удержаться. И дождаться мамы, которая…

– Тих-тих-тих-тих, – шептал Игорь, прижимая к себе жену.

Ероша волосы на её подрагивавшем затылке. Целуя мокрое лицо.

– Я… дойду, – всхлипнула она.

И внезапно успокоилась. Подняла на мужа зарёванные глаза.

– Тогда спать, – твёрдо приказал он.