Шолохов

21 января. С грифом «Секретно» Суслову кладут на стол письмо из Союза писателей. Читает с превеликим любопытством — такого еще не было: «Старейший писатель, академик Сергеев-Ценский получил от Нобелевского комитета предложение выдвинуть кандидата на Нобелевскую премию по литературе…»

Автор письма опытный чинодворец. На всякий случай — как бы не обвинили в отсутствии политбдительности — приписал: «Нет нужды напоминать Вам о том, что Нобелевский Комитет является реакционнейшей организацией…» Но лукав, посему изложил два варианта: «Можно использовать для соответствующей политической акции: или для публичного мотивированного отказа с разоблачением этой организации, или для мотивированного выдвижения кандидатуры одного из писателей как активного борца за мир».

Письму дан ход. Через неделю Суслову передают заключение Отдела науки и культуры: «Считаем целесообразным рекомендовать через т. Сергеева-Ценского воспользоваться предложением…»

Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Ему семьдесят шесть. Авторитетен среди писателей не только дореволюционным творчеством и романом «Севастопольская страда». Многие помнят, что он пребывал под политическим подозрением. Шолохов с ним не особенно знаком, но при этом имени теплел взором — читал и посему почитал.

Итак, вновь нобелевские токи. Странно получилось: они воссоединили ортодоксального партийца Суслова и опального творца Сергеева-Ценского.

Все эти премиальные секреты не могли долго — в Москве-то! — оставаться в тайне. Долетели и до Вёшек. Шолохов подумал: не иначе как такие новости сменятся горестями. Как в воду глядел. Отзвуки новых терзаний есть в дневнике многосведующего Корнея Чуковского. Здесь в феврале появляется запись: «Вчера мы с Колей были у Федина. Опять разговор о „гужеедах“, взявших в Союзе верх и называющих „эпоху Пономаренко“ идеологическим нэпом». Речь о его сыне-писателе, об идейном противостоянии среди писателей и о новом министре культуры с его либеральными поползновениями, которые не всем нравились.

Дальше — о двух творцах: «Рассказывал (Федин. — В. О.) о мытарствах Твардовского и Шолохова».

Мытарства! Неужто все начиналось сызнова — политпридирки, политцензура, политкупюры? Так и есть: «Твардовский представил начальству продолжение „За далью даль“ (для III книги „Нового мира“), и там два места сочтены надлежащими удалению».

Шолохов — чем же он не угодил? Чуковский заметил: «У Шолохова была вторая часть „Поднятой целины“ — вся ее история». Невнятна запись, можно однако предполагать появление чего-то нехорошего в «биографии» романа. Возможно, это отзвук того, что главы из второй книги проходят «карантин» сначала в Кремле, потом в «Правде».

И будет это продолжаться долго. Он продолжает писать — глава за главой, — а когда печатать будут? Каково писателю! Ждет, смиряя нетерпеливые авторские чувства и свою независимость.

Но не сломлен. Заботится, чтобы в Китай попала для перевода первая книга «Поднятой целины». Сообщает в журнал «Огонек», что «Правда» под предлогом большого объема не будет печать новые главы — может, журнал возьмет? Просит знаменитого художника Ореста Верейского иллюстрировать эти главы. Пишет ответ одному уругвайскому писателю — рассказывает о своих творческих планах на ближайшие два года: закончить «Целину» и военный роман… Случилось и такое: он, прозаик, дает доброжелательный отзыв на одну поэтическую книгу.

Но вдруг сразу две сенсации!

Первая — 23 февраля. Секретариат ЦК, несмотря на армейский праздник, в работе. Идет заседание — протокол запечатлевает: «Принять предложение Союза советских писателей о выдвижении в качестве кандидата на Нобелевскую премию писателя Шолохова М. А.».

Союз писателей тут же обращается к Сергееву-Ценскому. Он без всяких колебаний подписывает письмо в Стокгольм. Вспомнилось ли, как был с Шолоховым соперником на ристалище Сталинской премии. Начал: «Я весьма польщен Вашим любезным предложением. Считаю за честь предложить в качестве кандидата на Нобелевскую премию по литературе советского писателя Михаила Александровича Шолохова…» Обосновывает без всякого политиканства: «Это — эпопея о донском казачестве в бурные годы… В превосходных реалистических картинах писатель раскрывает светлые и темные стороны жизни… Любовь и ненависть, радость и страдания героев описываются Шолоховым с большой проникновенностью, знанием жизни и сочувствием к человеку…»

В конце марта ЦК узнает, что Нобелевский комитет откликнулся. Суслову вручен перевод письма: «Уважаемый господин Сергеев-Ценский! Нобелевский Комитет с интересом принял Ваше предложение присудить Нобелевскую премию М. А. Шолохову. Так как предложения должны поступать к нам не позднее 1-го февраля, Ваше предложение дошло до нас слишком поздно, чтобы быть обсуждаемым за нынешний год. Однако Шолохов будет выдвинут в качестве кандидата на Нобелевскую премию за 1955 год».

Ждать придется 11 лет.