Шопинг с Санта Клаусом

— Поздно, — пробормотал он.

— Что-то не так, Виктор Иванович? — дерзнул спросить его помощник.

— Не так? — Босс нервно хмыкнул. — Конечно, не так! Этот гад, наш дорогой усопший, вовсе не ручкой ноутбук опечатал! Мальвина все десять пальцев и так, и сяк попробовал — ни один не подошел!

Он нехорошо выругался и уныло добавил, точно хозяюшка, не добравшая субпродуктов на холодец:

— Надо было и ножки брать.

— Ох, ма! — выдохнул Гарик, впечатленный перспективами, которые, к счастью, успел развеять в дым исправно работающий крематорий.

— Извините, Виктор Иванович, но есть ли у нас вообще уверенность в том, что в качестве пароля был использован отпечаток пальца? Мало ли какие бывают отпечатки? — осторожно спросил помощник.

Босс молчал — думал. Подчиненные тоже молчали — не мешали.

— Ну, что я вам скажу? — вздохнул Босс минут через пять. — Выход один: надо лететь обратно, чтобы еще раз получить ту же информацию. Без нее мы как без рук.

Гарик даже не улыбнулся. Информация, нужная Боссу до зарезу, ради конспирации была передана Петровичу только в электронном виде. Однако заказчик располагал и таким же файлом, и оригинальным бумажным документом.

— Причем сделать это надо втайне от клиента! Иначе он решит, что мы люди ненадежные, несерьезные, и откажется от сотрудничества, — рассуждал Босс. — А это будет очень плохо.

Он посмотрел на Гарика, а затем выразительно покосился на дымящую трубу, без слов давая понять, кому именно будет плохо и насколько.

— Я все сделаю, Босс! Будьте спокойны! — торопливо заверил его Гарик.

— Алло, девушка, это справочная аэропорта? — не дожидаясь команды, забасил в телефонную трубку расторопный помощник. — Подскажите, пожалуйста, на сегодняшний рейс «Люфтганзы» одно местечко найдется?

12

Ирина Максимова стояла на перроне, зябко притопывая ногами в шикарных мокасинах из антилопы. Кожа тонкой выделки смотрелась очень красиво, но плохо защищала от холода. На сыром бетоне ноги мерзли, как на льду, и щеголиха уже десять раз пожалела о том, что не обулась в теплые сапожки. Но ей так хотелось показать подруге, возвращающейся из шикарной заграничной командировки, что и в родном отечестве лучшие люди ходят отнюдь не в лаптях и сермяге! Как альтернативу сермяге, о которой лучшие люди родного отечества даже не знали толком, что она такое, Ирка набросила на плечи вязаную кофту из полосочек норкового меха. Противоестественный союз норки и антилопы визуально, тем не менее, не диссонировал.

— Да где же она, в конце-то концов? — ворчала Ирка, высматривая на перроне знакомую фигуру. — Небось накупила в Берлине тряпок, набила полные чемоданы и теперь вытащить их не может!

Она пару раз позвонила подружке на мобильный, но абонент был постоянно недоступен.

Поток пассажиров, покидающих вагоны поезда, почти иссяк, когда Ирка наконец заметила знакомую фигуру — правда, вовсе не подружкину, а мужскую — видную, заметную издалека. При этом быть замеченной фигура, похоже, не очень хотела, потому как в процессе перемещения по перрону норовила прятаться за столбы и киоски.

— Вадик! Ну, наконец-то! — заорала Ирка, испортив парню всю конспирацию. — Давай сюда! Я ж вас встречаю, как договорились, вы забыли, что ли?

— Не ори, пожалуйста! — поравнявшись с ней, досадливо попросил Вадик и поправил на носу солнцезащитные очки, абсолютно неуместные пасмурным днем в конце декабря.

В темных очках и с многочисленными сумками, среди которых выделялся внушительными габаритами кофр с аппаратурой, Вадик имел таинственный и подозрительный вид не то добычливого шпиона, не то оборотистого контрабандиста.

— Давай помогу! — Шестипудовая Ирка любезно подставила под одну из сумок свое плечо, почти столь же могучее, как у самого Вадика. — О, а это разве не Ленкин чемодан? А где же его законная хозяйка?

— Не поверишь — сошла с поезда в чистом поле! — пробурчал оператор, охотно перегружая чемодан напарницы на ее подружку.

— В чистом?! — переспросила Ирка с изумлением, словно если бы Ленка сошла в поле грязном, это было бы куда менее странно. На торфяном болоте, например. — А зачем она там сошла?

— А вот этого я тебе, Иришка, сказать не могу! — вздохнул Вадик. — Мне не велено болтать. Ленка запретила. Сказала: «Приедешь в город — сиди дома, никуда не высовывайся, ни с кем не разговаривай, на работу не ходи».

При упоминании последнего запрета хмурое лицо «шпиона-контрабандиста» заметно просветлело. Вето, наложенное на регулярную трудовую деятельность, Вадик поддерживал и одобрял почти столь же горячо, как идею установления на Руси легального многоженства.

— Не нравится мне все это! — прямо сказала Ирка и резко опустила тяжелый чемодан, совершенно случайно установив его на ногу оператора. — Что за фигня?

Придавленный Вадик мучительно взвыл и свистящим шепотом понизил оценку ситуации с малоприличной «фигни» до откровенной нецензурщины.

— В каком конкретно поле Ленка сошла, ты помнишь? — не обращая внимания на гримасы и ругань собеседника, настойчиво спрашивала Ирка.

— Ну, помню, — неохотно признался Вадик. — У поселка Дачное. А оттуда пошла по шпалам в сторону предыдущей станции.