Шопинг с Санта Клаусом

— Все-таки слишком много перца, — с сожалением пробормотал он на ходу.

— Как — убили?! — ахнула я, хватаясь за горло.

Официант, не успевший отдалиться от нашего столика, сокрушенно покачал головой и, изменив курс, убежал в кухню.

— Именно так! — Ирка тоже схватилась за горло, причем двумя руками сразу, пугающе выкатила глаза, свесила язык, как истомленная жаждой собака, и прохрипела:

— Его задушили!

Я тоже вытаращила глаза.

— Луис, чем ты сегодня приправил гуляш? — оглянувшись на обеденный зал, с нескрываемым беспокойством спросил повара официант. — Похоже, на этот раз ты здорово перебрал со специями!

— Погоди-погоди! — Я потерла лоб и заодно вмассировала в глазницы их штатное содержимое. — При чем тут Юрик Солнцев? Ну, задушили его, и что? Где мы, а где тот убитый Юрик?

— Так того убитого здесь нашли, в центре Берлина! — Ирка стукнула кулаком по столу, словно показывая, где конкретно находится этот самый центр.

Центр Берлина пришелся между солонкой и перечницей, которые дружно подпрыгнули и перевернулись, рассыпав по столу белый и красный порошок.

— Битте, вассер! — сказал быстроногий официант, проворно выставляя на стол стаканы с прозрачной жидкостью и кубиками льда.

Эти его слова я поняла, а всю фразу целиком мне перевела Ирка:

— Он говорит, что повар извиняется за избыток перца и советует нам выпить холодной водички.

— Перца действительно через край, — согласилась я, машинально смахнув со стола красный порошок.

Официант чихнул и удалился, боязливо оглядываясь.

— Ваше здоровье! — вежливо сказала я ему в спину, поднимая стакан.

— Так вот, насчет воды! Юрика вашего не просто задушили, а затолкали в сумку и вместе с ней утопили в реке! — Ирка тоже взяла стакан и уставилась на болтающиеся в нем ледышки, словно хотела увидеть их насквозь. Не иначе — на случай присутствия внутри кубиков чего-нибудь инородного и неаппетитного.

— Клянусь тебе, воду я не перчил! — торопливо сказал официанту смущенный повар.

— Но откуда взялся Юрик? — Я плотно обхватила голову руками.

— Говорю же тебе: из сум-ки! — по слогам, как слабоумной, повторила Ирка. — А сумка из воды!

— Вода из реки, игла из яйца, яйцо из утки, а утка из зайца, — пробормотала я отстраненным голосом медиума.

— Ты сошла с ума? — прямо спросила подруга. — Какой еще заяц?!

— Хромой, — мгновенно ответила я. — С подбитым глазом. Вайсман его фамилия.

— Точно, она сошла с ума! — пожаловалась Ирка солонке и перечнице.

И тоже обхватила голову руками, как Винни-Пух.

— Я вижу, вода им не помогла, — сунувшись в окошко кухни, сказал повару официант. — Это русские, у них совсем другая культура питания. У нас есть что-нибудь русское?

— У нас есть водка! — оживился Луис.

— Надо звонить в BDT, договариваться о встрече, подписывать проклятый контракт и улетать отсюда к чертовой матери и прочей любимой родне в Россию, — сказала Ирка. — Ты как считаешь?

— Раз, два, три, четыре, пять — вышел зайчик погулять, — добросовестно посчитала я.

— Зайчик Вайсман? — подозрительно сощурилась подруга.

Прибежавший официант со стуком поставил перед нами стаканы с прозрачной жидкостью без льда.

— Вижу, шокирующая новость про Юрика окончательно выбила тебя из колеи, — вздохнула Ирка, подвинув ко мне стакан. — Ладно, я сейчас позвоню в BDT этому вашему Шванке, а ты пока выпей водички и успокойся.

Она бесцеремонно цапнула с пустого стула мою сумку, достала из нее мобильник, нашла в «Исходящих» нужный номер и зачирикала по-немецки. Я поняла только два слова: «Гутен таг» и «Ауфвидерзеен». Промежуточную часть полутораминутного разговора Ирка пересказала гениально кратко:

— Шванке не может сделать для нас копию договора, их экземпляр тоже пропал. Но он ждет нас завтра для переподписания. В десять часов утра в редакции развлекательных программ.

— Ну да, ведь его собственная туристическая редакция погорела, — кивнула я. — Отлично! Утром вызовем переводчицу, поедем в BDT и закончим дело. Допивай воду и пойдем, может, Вадик уже вернулся в гостиницу.

Мы с Иркой синхронно подняли стаканы, сделали по хорошему глотку и слаженным дуэтом закашлялись.

— Это не вода! — отплевавшись, возмутилась я.

— Точно, это водка! — согласилась Ирка, погрозив пальчиком официанту. — Ну и ладно, допивай, не пропадать же добру!

Я послушалась (спорить не было сил), и водка не пропала, но добром это не кончилось. Внутри меня стакан русской водки и двойной немецкий шнапс моментально побратались, а принятая несколько раньше самбука дополнила алкогольный интернационал латиноамериканской экспрессией. Я почувствовала непреодолимый позыв к подвигу и совершила его при первой же возможности: едва мы с Иркой вернулись в наш гостиничный номер, подруга с задорным девчачьим криком «Чур, я первая в душ!» унеслась в ванную комнату. Через минуту там заплескалась вода, и под шум волны я позвонила Александру.

«Что это мы делаем? — мрачно поинтересовался внутренний голос, пока я слушала гудки вызова. — Кажется, вчера ты собиралась поставить точку?»