Шопинг с Санта Клаусом

— У меня не проблемы, у меня вопросы, — ответила я, против воли начиная заводиться. — И, кстати, они имеют прямое отношение и к нарам, и к могилам. Скажите мне, Василий Онуфриевич, только честно, почему, узнав о смерти Юрика Солнцева, вы ничего не сказали немецкой полиции о нашей берлинской миссии?

— Откуда ты знаешь, что я не сказал?

— Если бы полицейские знали о присутствии в Берлине коллег убитого, отправленных на то же самое задание, они обязательно захотели бы пообщаться со мной и с Рябушкиным, — объяснила я. — Значит, вы не поделились с Крипо информацией, но сразу же перезвонили Вадику.

— А кому же еще? — Гадюкин уже оправдывался. — Я сначала тебе звонить пытался, но твой телефон не отвечал. Мобильный Рябушкина тоже был недоступен, так пришлось через портье в отеле к нему в номер дозваниваться!

— Василий Онуфриевич, а как вы узнали, в каком отеле нас искать? — Я задала важный вопрос и замерла, ожидая ответа.

— В каком отеле? — Гадюкин растерялся. — А я и не знаю, в каком вы отеле… Я Людочке сказал: «Соедини меня с Рябушкиным, быстро!» — она и соединила.

— А Людочка, значит, знала, где мы? Понятненько. — Я действительно кое-что поняла. — Еще один вопрос, Василий Онуфриевич. Очень важный. Кому выгодно, чтобы мы не подписали этот контракт?

— Конкурентам нашим, компании «СМИ-ЮГ», кому же еще! — не задумываясь, ответил директор. — Если мы не получим эти немецкие деньги, они нас сожрут!

— А если получим?

— Тогда мы их сожрем! — рыкнул Гадюкин. — Только так: или мы жрем, или нас жрут. Такова жизнь!

«Жизнь есть борьба за позиционирование в пищевой цепочке», — ехидно резюмировал мой внутренний голос.

— Вопросов больше нет, — сказала я. — Доброй ночи.

А неугомонный внутренний съязвил:

— Жрите спокойно!

Иркино ухо расползлось по стеклу — большое и розовое, как амеба под микроскопом. Я постучала прямо в перламутровую ушную раковину, вспугнутая подружка отпрыгнула в глубь комнаты и в смущении застыла, как садово-парковая скульптура «Девушка с вискарем» — идеальное украшение уличного кафе-бара. Я вошла в номер, закрыла дверь на балкон, утвердила кулаки на талии и посмотрела на Вадика таким взглядом, что он занервничал, облизал губы, оглянулся на Ирку, убедительно притворяющуюся статуей, и горячо, но неискренне сказал:

— Дорогая, что бы тебе про меня ни наговорили, это все неправда!

— Мне ничего не сказали, я сама догадалась, — возразила я. — Колись, Вадька! Это ты сообщил Людочке, что мы остановились в отеле «Берлин»?

— Кто такая Людочка? — отмерла наша переводчица, молчавшая так долго, что я уже и забыла о ее присутствии.

— Людочка — это новая секретарша нашего директора, — объяснила я, созерцая Вадика, который в попытке спрятать виноватый взгляд уткнул его в ближайший угол биссектрисой.

Вадик оживился:

— Она такая хорошенькая… Гм. — Тут он покосился на покрасневшую Ксению и резко сменил и тон, и текст: — Хорошая такая секретарша! Очень просила меня держать ее в курсе нашей берлинской эпопеи. Просто образцовый помощник руководителя! Хочет все знать, чтобы оперативно выполнять задания шефа.

— Действительно, оперативно! — хмыкнула я. — Где мы будем жить, Ксения сказала нам только по дороге из аэропорта. И ты сразу же передал эту информацию образцовой Людочке? Ну, молодец!

— А что такого? — насупился Вадик. — Может, я предвидел, что у Гадюкина возникнет непреодолимое желание позвонить мне в отель?

— Скорее ты надеялся, что сладкоголосая Людочка по телефону расскажет тебе на ночь волшебную сказку для взрослых! — парировала я.

— О! О! Шпиль, шпиль, дрюкен! — ехидная Ирка томно пробасила наиболее вероятный сказочный зачин.

— С тобой мне все понятно, Казанова! Ты неисправим, — я махнула рукой. — А вот с Людочкой придется разобраться.

— Как разобраться? — встрепенулась Ксения.

Судя по блеску в глазах, девушка прекрасно понимала зловещий смысл слова «разборки». Можно было порадоваться: нам досталась переводчица с хорошим знанием современного русского языка.

— Я подозреваю, что кое-кто в нашей родной конторе работает на конкурентов — компанию «СМИ-ЮГ», — объяснила я. — Прошу заметить: гад в перчатках подстерегал меня не где попало, а именно у «Берлина». Кто-то же ему сказал, в каком отеле мы живем! Кто? Мне очень подозрительна секретарша Людочка с ее повышенным интересом к нашей берлинской командировке.

— Ты думаешь, Людочка работает на «змеюк»?! — ахнул Вадик, упомянув выразительное прозвище, которым наградил ненавистных конкурентов кто-то из наших доморощенных острословов. — Так они же натуральные бандюги, а директор их — действующий мафиози, это все знают! «Змеюки» давно пытаются нас проглотить, только Онуфриевич наш изворотливый, все время находит, как ускользнуть.