Шопоголик и брачные узы

— Он вовсе не «не тот»! — вскидываюсь я. — Сьюзи, пожалуйста! Успокойся! Иди с акушеркой! Прими лекарства!

— Позвони, — повторяет Сьюзи, яйцо ее искажено. — Тогда пойду! Ну же! Звони!

— Если хотите, чтобы ребенок родился живым и здоровым, — говорит акушерка, — мой вам совет — позвоните.

— Позвоните, лапушка! — подхватывает женщина в розовом халате.

— Хорошо, хорошо! — Я нашариваю мобильник и набираю номер. — Звоню. А теперь иди, Сьюзи!

— Сначала я должна сама все услышать!

— Дышите через боль…

— Привет! — чирикает Робин мне в ухо. — Уж не свадебные ли колокола я слышу?

Я умоляюще смотрю на Сьюзи:

— Там никого нет.

— Оставь сообщение, — сквозь зубы выдавливает Сьюзи.

— А теперь еще один глубокий вдох…

— …ваш звонок так важен для меня…

— Беке, говори!

— Сейчас! Поехали. — Раздается сигнал, и я набираю в грудь побольше воздуха. — Робин, это Бекки Блумвуд… и я отменяю свадьбу. Повторяю, я отменяю свадьбу. Я прошу, извините меня за все неудобства, которые это вызовет. Я знаю, сколько сил вы в это вложили, и представляю, как разозлится Элинор… — Я сглатываю. — Но я приняла окончательное решение — выйти замуж дома, в Англии. Если хотите поговорить со мной об этом — оставьте сообщение на моем нью-йоркском автоответчике, и я перезвоню вам. А если нет — что же, значит, прощайте. И… спасибо. Это было весело.

Я отключаюсь и с удивлением таращусь на мобильник.

Я сделала это!

— Готово! — говорит акушерка Сьюзи. — Это было сильно!

— Хорошо сработано, Беке. — Лицо у Сьюзи все розовое. Она пожимает мне руку и пытается улыбнуться. — Ты поступила правильно. — Она оглядывается на акушерку. — Что ж, пошли.

— Я… все остальное принесу, — произношу я и медленно бреду к выходу.

Выхожу на свежий воздух — и меня невольно пробирает дрожь. Вот так. Не будет свадьбы в отеле «Плаза». Не будет заколдованного леса. И никаких волшебных тортов не будет. Никаких фантазий.

В голове не укладывается, что все кончено.

Но… если честно — это ведь всегда и было просто фантазией, верно? Это никогда не походило на реальную жизнь.

А реальная жизнь — здесь.

Несколько мгновений я стою неподвижно, полностью уйдя в свои невеселые мысли, пока сирена «скорой помощи» не возвращает меня в настоящее. Я торопливо разгружаю такси, расплачиваюсь с шофером и глазею на гору вещей, гадая, как же мне затащить это внутрь. И действительно ли нужно было покупать складной манеж.

— Вы Бекки Блумвуд? — прерывает чей-то голос мои размышления. В дверях стоит молоденькая медсестра.

— Да! — Меня охватывает тревога. — Со Сьюзи все в порядке?

— Все отлично, только схватки усиливаются, и мы ждем анестезиолога… и она говорит, что хочет попробовать… — Акушерка озадаченно смотрит на меня. — Она сказала… каноэ?

Господи.

Боже мой.

Я даже не могу…

Девять вечера, и я уже вся в раздрае. В жизни не видела ничего подобного. И не представляла, что это будет так…

Что Сьюзи будет так…

Всего это заняло шесть часов, и, очевидно, это считается быстро. Что же, не хотела бы я оказаться в копушах — все, что я могу сказать.

В голове не укладывается. У Сьюзи маленький мальчик. Крохотный, розовый, крикливый мальчуган. Одного часа от роду.

Его взвесили, измерили, нарядили в самую великолепную бело-голубую распашонку и завернули в белое одеяльце, и теперь он лежит в руках у Сьюзи: рожица вся сморщенная, пучки темных волос торчат из-за ушей. Прослезилась бы… если бы не возбуждение.

Неповторимое ощущение!

Я встречаюсь глазами со Сьюзи. Она в полной эйфории. Она улыбается с того момента, как малыш родился, и я раздумываю, а не многовато ли ей дали веселящего газа.

— Правда, он само совершенство?

— Правда. — Я притрагиваюсь к крохотному ноготку. Подумать только: он рос внутри Сьюзи, все это время.

— Хотите чаю? — спрашивает сиделка, входя в теплую, ярко освещенную палату. — Наверное, устали?

— Да, спасибо большое. — Я с благодарностью тяну руки к чашке.

— Я имела в виду мать. — Сиделка бросает на меня странный взгляд.

— Ой! — Я вспыхиваю. — Конечно. Извините.

— Все в порядке, — говорит Сьюзи. — Дайте чай Беке. Она заслужила. — И смущенно улыбается мне: — Прости, что наорала на тебя.

— Ничего. — Я закусываю губу. — Извини, что я все время спрашивала, не очень ли это больно.

— Ты держалась великолепно! Серьезно, Беке. Без тебя я бы не справилась.

Снова входит сиделка.

— Цветы прислали. И поступило сообщение от вашего мужа. Он застрял из-за нелетной погоды, но прибудет, как только сможет.

— Спасибо. Это замечательно. — Сьюзи силится улыбнуться, но, едва сиделка выходит, губы у нее начинают трястись. — Беке, а что, если Тарки не сможет вернуться? Мама в Улан-Баторе, а папа младенцев как огня боится… Я буду совсем одна…

Я поспешно обнимаю ее.

— Не будешь! Я за тобой присмотрю!

— А разве тебе не надо обратно в Америку?

— Никуда мне не надо. Сдам билет, возьму отпуск на несколько дней. — Я крепко сжимаю руку Сьюзи. — Я буду с тобой столько, сколько потребуется, Сьюзи, и без разговоров.

— А свадьба?

— О свадьбе больше нечего беспокоиться. Сьюзи, я остаюсь с тобой, и все.