Шопоголик на Манхэттене

Все, решено. Мне нужно как можно скорее вернуться в магазин. Беру свой пакет и оставляю пятерку на столе.

— Рада была вас видеть. И удачи вам на пенсии.

— Вам тоже удачи, Ребекка, — ласково улыбается он мне. — Только помните, что я вам сказал. Джон Гэвин не станет с вами церемониться. Так что… будьте поосторожней, хорошо?

— Хорошо! — весело отвечаю я.

И чуть ли не бегом направляюсь обратно к магазину.

Ну ладно, допустим, строго говоря, мне не нужны были оранжевые босоножки. Во всяком случае, не очень нужны. Но когда я их примеряла, мне вдруг пришло в голову, что я ведь, в сущности, и не нарушаю правила. Потому что если не сейчас, то потом они мне обязательно понадобятся.

Согласитесь, рано или поздно мне все равно придется купить новые босоножки — все на свете время от времени покупают новую обувь. И уж конечно, разумнее было бы с моей стороны купить про запас босоножки, которые мне очень нравятся, а не ждать, пока износятся старые, и обнаружить, что в магазинах нет ничего подходящего. Это очень предусмотрительно. Очень запасливо.

Когда я выхожу из «ЛК Беннетт», сжимая в руках два новеньких пакета с обувью, от меня исходит сияние. Домой, разумеется, совершенно не хочется. Поэтому я решаю заглянуть в магазин подарков по соседству. Этот магазинчик закупил у Сьюзи партию ее самодельных рамок, и у меня вошло в привычку всякий раз, проходя мимо, проверять, покупает ли их кто-нибудь.

Колокольчик над дверью возвещает о моем прибытии, и я встречаю улыбкой обращенный ко мне взгляд продавщицы. Ах, какой милый магазинчик. Тут тепло, чудесно пахнет и повсюду на полках сказочно красивые вещицы: корзинки из хромированной проволоки, подносы из матового стекла. Я прохожу мимо полки с блокнотами в розоватой кожаной обложке, поднимаю взгляд и… вот они! Три рамочки для фотографий, обтянутые фиолетовым твидом, -творение Сьюзи! Меня, как всегда, охватывает восторг.

Боже мой! Я сейчас завизжу от счастья: рядом с полкой стоит покупательница и разглядывает рамку Сьюзи!

Я ни разу не видела, чтобы кто-то покупал эти рамки, если уж говорить начистоту. То есть я понимаю, что кто-то их покупает, потому что они расходятся. Но я ни разу не видела этого собственными глазами. Ох, как здорово!

Я тихонько подхожу к покупательнице, когда та переворачивает рамку. Она хмурится, увидев цену, и от волнения у меня прерывается дыхание.

— Какая красивая рамка, — говорю я, как бы только что заметив. — Такая необычная.

— Да, — соглашается покупательница и кладет ее обратно на полку.

Нет! — в ужасе думаю я. Куда положила, возьми обратно!

— Последнее время так сложно найти хорошую рамку для фотографий, — продолжаю я разговор. — Не правда ли? И уж если попадается такая, надо… брать! Пока кто-нибудь другой не купил.

— Наверное.

Женщина берет пресс-папье, и на него тоже хмурится.

А затем кладет его на место и отходит. Черт, что же делать?

— Пожалуй, тогда я ее возьму, — громко заявляю я. — Прекрасный подарок. Хоть для мужчины, хоть для женщины… Любому подойдет — кому сейчас не нужны рамки для фото?

Покупательница на мою тираду никак не реагирует. Ну и плевать. Вот увидит, как я покупаю эту рамку, сразу передумает.

Я спешу к кассе, и кассирша мне дружелюбно улыбается. Скорее всего, она не просто кассирша, а хозяйка магазина — я видела, как она беседует с поставщиками. (Не то чтобы я уж очень часто захаживаю сюда, просто как-то получается, что часто ее вижу.)

— Здравствуйте, — говорит она. — Вам явно приглянулись эти рамки, да?

— Да, — отчетливо и громко отвечаю я. — Они ведь такие необыкновенные и при этом недорогие!

Но покупательница разглядывает какой-то дурацкий стеклянный графин и даже не слушает меня.

— А сколько вы их уже купили? Кажется, не меньше… двадцати?

Что за ерунда? О чем это она?

— Или даже тридцати?

Я смотрю на хозяйку магазина в полном недоумении. Она что, следила за мной всякий раз, когда я сюда приходила? Это разве не противозаконно?

— Неплохая коллекция, должно быть, — вежливо добавляет она, заворачивая рамку в тонкий пергамент.

Надо что— то ответить. Иначе эта женщина будет думать, что кроме меня рамки Сьюзен никто и не покупает. Это даже смешно! Скажите на милость, тридцать! Да я купила-то всего четыре… или пять.

— У меня их не так много, — поспешно вставляю я. — Вы меня, наверное, с кем-то путаете… с другими покупателями. Я даже вовсе не за рамкой зашла, — смеюсь я нервно, всем видом стараясь показать нелепость такого предположения.

Наугад хватаю горсть больших деревянных букв из корзины у кассы и отдаю их кассирше. Она улыбается и начинает выкладывать их друг за другом на бумаге.

— П…Т… Р… Р… — Она в недоумении останавливается. — Вы хотите составить имя ПИТЕР?

Господи боже мой! Ну неужели обязательно надо покупать вещи с какой-то целью?

— Хм… да… Для моего… крестника. Ему три года исполняется.

— Какая прелесть! Ну тогда добавим «и» и «е» и уберем лишнюю «р»…