Шорохи пространства

— Молодцом! Это по-хозяйски! — Алферов повернулся к Яковлеву. — Вроде пустячок, но до чего приятно видеть, как выросло наше общее сознание. Никто не станет пенять, если эти бруски и планки выбросить. Но ведь и в них заложен человеческий труд. В старину говорили: «У хорошего хозяина и ржавый гвоздь зря не пропадет». Вот это уважение к чужому труду, в чем бы он ни был выражен: в погнутом ржавом гвозде или в дощечках от упаковочного ящика, — для меня признак самой высокой сознательности. Дело не только в том, что на выброшенных ржавых гвоздях мы теряем сотни тысяч тонн готового металла, хотя и это важно, ведь природные запасы металла невосполнимы, но и в том, что мы несем от этих ржавых гвоздей миллионные убытки на проколах камер, начиная от велосипедов и кончая тяжелыми машинами! А проколы ног, рук, всякие случайные травмы! Это тоже огромные потери! Конечно, в последние годы многое изменилось в сознании людей, и, в первую очередь, в том повинен широкий фронт космических исследований. Ведь в космосе нет «пустячков», и этот сдвиг в сознании тех, кто связан с космосом прямо или косвенно, оказывает огромное влияние на окружающих. И тем не менее, проблема ржавого гвоздя существует. Выходит, мы все еще плохие хозяева, — Василий Федорович вздохнул и потянулся за чаем.

— Может, и вы рискнете чашечку, Владимир Кузьмич? — предложила Майя. — Попробуйте! Прекрасный напиток.

— Шут с вами, — усаживаясь, сказал начальник станции. — Давайте!

— Лисы! — прижмуривая глаза, Алферов отхлебнул из чашки. — Сейчас просить будут.

Четверка переглянулась.

— Что? Угадал?

— Машину жалко, — тихо сказал Сима.

— Ну, нет! Это у вас не пройдет, — нахмурился Алферов. — Я же сказал, что все МЛК-5 будут сняты. Нет никакого смысла доставать ее оттуда. И пещера! На кой ляд она нужна! Поставить в ней станцию нельзя. Если кровля и выдержит, герметизация ненадежна. Кварц и берилл? Возьмем, когда потребуется! Для переработки нужно ставить завод, а это еще ой как не скоро будет!

— Там есть кое-что и поценнее, — Субботин протянул невзрачный черный камешек со слабо выраженными гранями.

— Вольфрамит? — недоверчиво взвесив его на руке, спросил Алферов.

— Трансуранид, Василий Федорович.

— Ну! — Алферов поспешно положил кристалл на стол.

— У него небольшая активность, иначе я не дал бы его вам в руки, — смутился Михаил.

— Так… Это меняет дело. Сколько его там? Субботин развел руками.

— Так… — еще раз повторил Алферов. — Ну вот что, Система! Даю добро, в виде исключения. «Молоко» сейчас действительно понадобится. Вам придется заняться пещерой всерьез. И не только пещерой! Трансураниды — это будущее энергетики Луны. Независимой от солнечной! Это открытая дверь в большой космос!

Он, улыбаясь, оглядел четверку и поднял руки вверх.

— Сдаюсь! Ваша взяла!

— Владимир Кузьмич! — прозвучал голос дежурной.

— Включите, Майя, — Яковлев кивнул на видеофон.

Майя протянула руку к тумблеру, и экран засветился.

— Владимир Кузьмич! Идет рейсовый. К нам два пассажира и груз. Кого пошлем встречать?

— Сколько груза?

— Триста.

— Пошлите Василия.

— Хорошо, Владимир Кузьмич.

Экран погас.

— Так… — в третий раз протянул начальник космоцентра. — Разреши одному, другой сейчас же этим воспользуется.

— Приказа о снятии МЛК-5 пока не было, Василий, — примирительно напомнил Яковлев.

— Ну и народ! На каждом слове ловит! Ну, будь по-вашему! Я сегодня почему-то добрый. Поставьте дополнительный баллон кислорода килограммов на шестьдесят, двухнедельный НЗ и ограничьте радиус поездок до шестисот километров. Машина действительно хорошая и пока лучше не придумали, пусть потрудится.

Снова вспыхнул экран.

— Владимир Кузьмич! С корабля сообщили, что произошла ошибка. Будет один пассажир — повар-кулинар Галина Швец. Архитектор Ковалев направлен на другую станцию.

— Дежурная! Передайте приказ на рейсовый. «Архитектора Ковалева в связи с производственной необходимостью откомандировать на станцию Эратосфен. Начальник космоцентра Алферов». Ясно?

— Ясно, Василий Федорович!

— Спасибо, удружил, — обрадовался начальник станции. — Меня давно донимают…

— Ты не понял, Володенька, — усмехнулся Алферов. — Если бы не обстоятельства, не видать тебе архитектора как своих ушей. Вон их благодари за находку, — кивнул он на Субботина. — Станцию уже сейчас нужно расширять, а если… Ну да не будем загадывать! Пошли досматривать твое хозяйство, вдруг и впрямь придется здесь строить город!

— Слушай, — сказал Сима, когда за начальником космоцентра закрылась дверь. — А у него интуиция не хуже Мишиной.