Шота Руставели

Вот уходит витязь смелый в чужеземные пределы.
Двадцать дней уж день он белый с черной ночью слил в одно.
В ней, златой, восторг вселенной, клад сокровищ сокровенный,
С Тинатин он мыслью пленной, ею сердце зажжено.

Входит в горы, входит в долы. Чуть он где, там пир веселый,
Речи вьются, точно пчелы. Все приносят щедрый дар.
Солнцеликим, светловзорым, в переходе этом скором,
Слух склоняя к разговорам, он не медлит в свете чар.

Но кто такой Шермадин? Из поэмы видно, что у Автандила был свой город, где начальником гарнизона был Шермадин. Они с детства росли вместе, и Автандил оставил ему распоряжения на случай смерти.

По этому описанию видно, что Автандил – крупный феодал, имеющий город-крепость, очевидно, с землею и отряд войск во главе с верным ему Шермадином.

Но куда и на какие трехлетние поиски ехал Автандил? Найдет ли Автандил Тариеля – еще вопрос, но бесспорно то, что по настоянию царицы он должен был покинуть столицу на три года.

Все дальнейшее поведение Автандила показывает, что он был верным другом Тариеля, не за страх, а за совесть стремился к тому, чтобы он соединился со своей Нестан-Дареджан и добился трона.

В поэме Шота не мог рассказать всего. Ему надо было многое вуалировать и маскировать, изображая в лице Тариеля Давида Сослана, а в Автандиле – себя. Он не мог передавать во всех деталях те события, которые имели место в действительности. Но, решительно встав в своей поэме на сторону Тариеля, Шота-Автандил бросал прямой вызов всем противникам Сослана.

В своих коротких застольных песнях, которые Шота считал полезной и ценной отраслью поэзии, он задевал, очевидно, многих. Шумные выступления в пользу Сослана были не в интересах царской семьи, которая по очень веским соображениям должна была совершенно отгородиться от него. Шота был принят при дворе, пользовался здесь большой любовью, и всякое его выступление в пользу Сослана могло быть истолковано как инспирированное двором, в связи с чем группы, поддерживавшие Георгия III на основании компромиссного соглашения, могли считать себя обманутыми.

Удаление Шоты сделалось необходимым, и миссию убедить его в этом взяла на себя Тамара. Она, как видно из бесед Тинатин с Автандилом, тонко, но настойчиво добилась своего, и Шота был вынужден уехать.

За эти три года не было никаких сведений ни о Тариеле, ни об Автандиле. Когда они встретились, этот своеобразный срок истекал, и Автандил только успел выслушать рассказ Тариеля и обещать ему свою верность и помощь.

Он спешил прибыть в назначенное время к царице. Возвращался он тем же путем, которым уехал, и прибыл в свой город, где его ждал верный Шермадин. Через него он дал знать в столицу, что возвращается, выполнив поручение.

Конечно, отправляя Автандила на поиски, царица не намечала ему трехлетнего срока. Ведь Автандил мог найти Тариеля гораздо раньше. Три года вписаны автором в поэму позднее, как фактически истекший срок отлучки. Что же может означать этот срок? В 1179 году состоялось коронование Тамары, Во время которого появился Сослан. В 1184 году умер Георгий III. По поэме один год Тариеля искали слуги Царя и три года Автандил, всего «искали» его четыре года. Не ясно ли, что, по истечении четырех лет после коронации Тамары, произошли в жизни грузинской царской семьи такие обстоятельства, что вопрос о Сослане возник вновь и Автандил-Руставели прибыл в Грузию с вестями о Сослане.

Около этого времени, видимо, Георгий III заболел. Он задумался над создавшимся положением и, оставляя на троне свою дочь, видимо, опасался не столько за то, сможет ли Тамара удержать одна власть в своих руках, сколько за то, что с его смертью кончается род Багратидов, а единственный его представитель – Давид Сослан находился в изгнании и над ним тяготело обвинение в убийстве Демны.

Возвращение Автандила на родину с известием о Тариеле было принято с радостью прежде всего самим царем. Он выехал навстречу Автандилу, обласкал его, и они вместе прибыли «на собрание знатных, где все присутствовавшие были рады прибывшему». Автандил рассказал о своих странствиях и о том, что он привез вести о Тариеле.

Пили, ели, упивались. Гости хмельные расстались.
Лишь сановные остались, внемлют витязю кругом.
Он к царю, на вопрошанья, говорит про испытанья,
Также все, что в днях скитанья он узнал о странном том.

Все были рады, и Тариель стал предметом всеобщих разговоров.