Шотландия

— Это был слуга доктора…

— Вы знали, где живет этот человек?

— Он живет дальше по улице, на другой стороне, в Уэстпорте.

— А когда он вернулся с Берком, что ему сказал Берк?

— Он попросил осмотреть тело, сказал, что оно вполне подойдет; надо найти ящик и положить его туда…

— Он указывал на солому, где лежало тело?

— Да, и он хотел, чтобы тот посмотрел труп; но он на него даже и не взглянул.

Визит Мендельсона в Шотландию, 1829 год Феликс Мендельсон-Бартольди

Мендельсон побывал в Шотландии во время своего пешего путешествия, в которое отправился вместе со своим другом, поэтом Карлом Клингеманном, и страна поразила воображение композитора и оказала заметное влияние на его творчество. О своих впечатлениях Мендельсон сообщал семье в письмах, которые регулярно отправлял домой. Уже в Англии, через какое-то время после того, как покинул Шотландию, композитор отмечал: «Поскольку Шотландия — место, которое я никогда не забуду, постольку я не способен считать потраченным впустую время, когда чувствовал себя радостным и воодушевленным (а когда бы мной ни владела лень, тогда никогда не бывал радостен), особенно с тех пор, как в моей голове сложились вместе некоторые новые вещи, которые доказали мне, что я уже пережил равнодушие лондонского общества и людей и что я должен вновь начать сочинять…» Результатом стали увертюра «Гебриды» и «Шотландская» симфония.

Абрахаму Мендельсону-Бартольди

Блэйр-Атолл, 3 августа 1829 г.

Вечер, 3 августа, Хайленд, гостиница у моста через Туммел

Какая дикая буря! Дует штормовой ветер, ревет, свистит снаружи, отчего двери внизу хлопают и гремят распахиваемые ставни, но мы не можем сказать, слышим ли мы шум дождя или это вода от сорванных брызг, поскольку беснуется все. Мы сидим здесь в покое возле пылающего камина, в котором я время от времени помешиваю кочергой, чтобы огонь горел получше. В остальном, комната большая и пустая, по одной из стен сочится вода; сквозь тонкий пол слышны разговоры на половине слуг, эхом отдающиеся внизу; подвыпив, они поют песни и смеются — а еще лают собаки. Две кровати с пурпурными балдахинами, на ногах у нас шерстяные шотландские туфли вместо английских тапочек, чай с медом и картофельными оладьями, узкая винтовая деревянная лестница, по которой горничная приносит виски, гнетущая череда облаков в небе и вопреки всему шуму ветра и воды, вопреки разговорам слуг и громыхающим дверям все кажется притихшим! Притихшим и очень одиноким. Мне бы хотелось сказать, что тишина звучала громче, чем шум. Вот прямо сейчас сама собой открылась дверь. Это паб в Хайленде. Маленькие мальчики с пледами и голыми коленками и разноцветных беретах, официант в шотландке, старики в завитых париках, все говорят на непонятной мешанине гэльского. Местность просторная и свободная, покрытая густой растительностью, со всех склонов каскадами струятся потоки, бурля под мостами, там — маленькое пшеничное поле, но больше вереска с коричневато-красными цветками, лощины, перевалы, перекрестки дорог; везде прелестная зелень, насыщенно голубая вода — все строгое, печальное и очень одинокое…