Шотландия

…Солдаты размещались в домах по трое или пятеро, смотря по тому, сколько мужчин было в семье, которую они должны были вырезать, и приказы свои они получили тайно. Местные приняли их как друзей и сами никакого зла не умышляли и не подозревали, что гости замыслили недоброе. В три часа утра солдаты принялись за свои кровавые дела, захватили врасплох и убили тридцать восемь человек, принявших их под своим кровом. Макиэн погиб в числе первых, и его горько оплакивают. Он был мудрым вождем, отважным и благоразумным; таков же и лэрд Архинтрикин, человек необыкновенной рассудительности и трезвости суждений, который обратился за защитой к полковнику Хиллу и получил оную тремя месяцами ранее. С ужасом наношу на бумагу слова об убиении восьмилетнего мальчика: он увидел, как поступают солдаты с его домочадцами, и в страхе выбежал из дома, заметил капитана Кэмпбелла, бросился к тому, обхватил его ноги и стал молить о пощаде со слезами на глазах. Мне сообщили, что капитан Кэмпбелл был склонен его пощадить, однако некий Драммонд варварски пронзил мальчика своим кинжалом, и несчастный умер на месте. Пересказ с некоторыми жуткими подробностями сей трагической истории способен бросить в дрожь: как убивали Макиэна, когда он спешно надевал штаны, стоя у ложа и отдавая слугам распоряжения позаботиться о тех, кто оказался убийцей; в тот самый миг, как произнес он эти слова, ему выстрелили в голову, и он повалился на руки жене, которая от скорби и от того, что случилось с нею еще в тот день, сама умерла на следующее утро. Нельзя не прибавить, что большинство этих несчастных убили во сне, и никому из них не позволили помолиться Богу. Впрочем, Провидению было угодно, чтобы ночь выдалась бурной, и погода воспрепятствовала отряду численностью в 400 человек занять другой выход из долины и подсобить Кэмпбеллу (тем самым несчастные горцы попадали в окружение и все должны были быть истреблены); этот отряд прибыл лишь к девяти часам утра, так что многие успели бежать, и погибли только те, кого зарезали спящими Кэмпбелл и его солдаты, иначе бы все мужчины клана младше семидесяти лет, числом 200, были бы убиты согласно приказу; и сей приказ выполнить было легко, потому что жители поселения не имели под рукой оружия, поскольку, узнав, что в глен идут солдаты, они припрятали свои мечи и мушкеты. Они полагались на заверения в дружбе, но все же не настолько, чтобы совсем остаться без оружия, однако не успели оное достать. Не ведаю, приписать ли это тому, что порой возраст трудно различить, либо ярости солдат, опьяненных пролитой кровью, но погибли и несколько тех, кто был старше семидесяти лет. Еще они подожгли все дома, угнали весь скот в Инверлохи, почти 900 коров, 200 лошадей и великое множество овец и коз, которых поделили среди офицеров. И можете себе представить, сколько горька была участь женщин и детей! Их отцы, мужья и старшие братья вынуждены были бежать, спасая собственные жизни, а они остались на пепелище, почти без одежды, и лишенные всего имущества, до ближайшего поселения более шести миль, да еще нужно идти через горы, тогда как бушевала пурга, вследствие чего многие из них скончались от холода и голода. Ужасно представлять себе этих несчастных детей и женщин, из которых иные были в тягости, а другие вскармливали младенцев, как они пробираются сквозь снег и ветер по горам, падают в сугробы и наконец замирают без сил, а потом тихо умирают.