Шотландия

Этот недуг собирает здесь время от времени свою скорбную жатву. Летом и осенью 1791 года более 90 детей заболели оспой и более половины из них умерли. Коклюш и натуральная оспа нередко свирепствуют одновременно. Когда такое случается, как было в указанные сроки, жатва оспы поистине катастрофическая. Одновременное возникновение обеих болезней, конечно же, можно было бы предотвратить прививанием. Однако пускай повсеместно прививание распространилось и приносит исключительно положительные плоды, тут на него соглашаются от силы две или три семьи. Из невежества и из предрассудков родители, не желая задуматься о последствиях, вместо того чтобы прививать своих детей, являются вместе с ними в дома, где завелась хворь, причем выбирают время, когда последняя наиболее свирепа. Таким вот образом эта безжалостная и отвратительная болезнь передается из дома в дом, и тысячи бесценных жизней повергаются угрозе. Подобные бессмысленные суеверия, безосновательные и неразумные предрассудки не свойственны только этому приходу; во всех остальных приходах Шотландии большинство местных жителей ведут себя точно так же. Хорошо известно, во всяком случае, клиру, что всякий довод в пользу прививания, сколь бы ни был он убедителен, никак не может поколебать убеждений этих людей. А обязать делать прививки в законодательном порядке, хотя бы всем детям, невозможно, поскольку считается, что это противоречит исконным свободам подданных британской короны и даже общим принципам гуманизма. Но поскольку богатство любой страны, само ее выживание неразрывно связано с численностью населения, что-то безусловно следует предпринять, чтобы обеспечить, насколько это возможно, полное прививание жителей Шотландии.

Двадцать лет перемен, 1792 год Уильям Крич

«Статистический обзор Шотландии», составленный по итогам опроса, проведенного шотландской церковью во всех приходах, был опубликован в промежутке между 1791 и 1799 годами в двадцати одном томе. В первом издании содержались три письма книготорговца и издателя Уильяма Крича, описывавшего грандиозные перемены в Эдинбурге за последние 20 лет. Ниже приводятся отрывки из этих писем.

В 1763 г. Двухэтажные омнибусы, запряженные тройней, с кучером и форейтором, отправлявшиеся каждый час в Лейт (полторы мили от города) и ходившие с восьми утра до восьми вечера; дорога занимала ровно час. Иных омнибусов в Шотландии не было, не считая того, который раз в месяц выезжал в Лондон, и путешествие на нем занимало от двенадцати до шестнадцати дней.

В 1783 г. Пять или шесть двухэтажных омнибусов ходят в Лейт каждые полчаса, доезжают за 15 минут. Данн, открывший замечательные гостиницы в Новом городе, был первым, кто доехал на омнибусе до Далкейта (деревня на расстоянии шести миль). Ныне омнибусы, дилижансы и кареты связывают Эдинбург со всеми городами Шотландии, причем во многие из них ходит не один и не два экипажа. В Лондон ежемесячно отправляются шестьдесят почтовых дилижансов, пятнадцать каждую неделю, и дорога до столицы отнимает четыре дня.

В 1763 г. Количество мальчиков в грамматической школе не превышало 200 человек.

В 1783 г. В школе обучаются 500 мальчиков. Она считается самой многолюдной школой Британии.

В 1763 г. Такая профессия, как галантерейщик, неизвестна.

В 1783 г. Профессия галантерейщика (считая торговцев тканями, модисток, шляпников, чулочников, перчаточников и прочих) едва ли не самая распространенная в городе; их число изрядно возросло.

В 1763 г. Профессии парфюмера не существует; цирюльники и мастера париков весьма многочисленны и оказывают услуги виднейшим горожанам; парикмахеров мало, по воскресеньям они причесок почти не делают, потому что это не принято.

В 1783 г. Парфюмеры открыли лавки на главных улицах; некоторые держат медведей, которых со временем убивают, и славят медвежий жир как лучшее средство для смазывания волос; число парикмахеров более чем утроилось, и самый занятой день для них — воскресенье; некий профессор приглашает в академию парикмахерства и читал лекции по этому «благородному и полезному» предмету.

В 1763 г. Служанкам платят от 3 до 4 фунтов в год; они носят скромные красные или синие платья или пледы, подобающие их положению.

В 1783 г. Плата осталась почти такой же; наряды и наружность сильно изменились, ныне служанки одеваются ничуть не хуже своих хозяек двадцать лет назад.

В 1763 г. Чужестранец, приезжающий в Эдинбург, вынужден останавливаться на грязном и тесном постоялом дворе или снимать комнаты. Гостиниц нет и в помине; само слово еще не известно или же понятно лишь тем, кто знаком с французским языком.