Шотландия

Из одной шахты вышла замужняя женщина. Она пошатывалась под весом корзины, ее руки дрожали, и колени грозили вот-вот подломиться. Поднявшись наверх, она сказала самым жалобным тоном: «Сэр, какая ж это тяжкая доля! Жаль, что Господь не попустил, чтоб первая женщина, взявшаяся носить уголь, сломала себе спину. Тогда никто бы за это снова не взялся».

Рождение исторического романа, 1814 год Генри Кокберн

Сэр Вальтер Скотт поначалу публиковал свои исторические романы анонимно, опасаясь, что они повредят его репутации законоведа и поэта. Цикл «Уэверли», литературу нового типа, публика приняла очень тепло, ибо в нем увлекательный сюжет рыцарских романов сочетался с многочисленными историческими сведениями. Критики утверждали, что эти романы искажают факты и «бесстыдно творят мифы», однако этот жанр постепенно утвердился в литературе. Адвокат Генри Кокберн рассуждал о возбуждении в обществе, вызванном выходом первого романа Скотта; пройдет еще десять лет — и сэр Вальтер признает свое авторство (впрочем, к тому времени уже все об этом знали).

Неожиданность новизны, изобилие персонажей, шотландский язык, шотландские пейзажи, шотландские мужчины и женщины, простота и ясность стиля, наглядность и живость описаний — все это поражает нас, будто молния, и наполняет сердца восторгом. Хотелось бы мне вновь испытать те чувства, которые вызвал выход из печати первого из двух эдинбургских романов. Если сокрытие истинного имени авторства задумывалось как способ дополнить их таинственность и очарование, затея полностью удалась. Рассуждений и размышлений, кивков и домыслов, утверждений и отрицаний было не счесть, об этом говорили в компаниях, и даже разговор двух людей на улице не обходился без догадок по этому поводу. Доказывали, приводя в обоснование тысячи доводов, что автор — старый Генри Маккензи, или Джордж Крэнсторм, или Уильям Эрскин, или Джеффри или же, прежде всего, Томас Скотт, брат Вальтера, полковой казначей, тогда находившийся в Канаде. Однако «Великий Никто», как именовал себя истинный автор, принимал все необходимые меры к тому, чтобы скрыть свою личность, и доходило до того, что в его присутствии над загадкой потешались не только его друзья, но и он сам…

Битва при Ватерлоо, 18 июня 1815 года Сержант Диксон

Участие Шотландского Грейского полка в битве при Ватерлоо в значительной степени обеспечило победу британцев. Когда перед полком собралась едва ли не вся французская армия, шотландцы выступили навстречу врагу. Наполеон, восхищенный их мужеством, был уверен, что покончит с ними за полчаса. Отступая же с поля боя некоторое время спустя, он сказал: «Как же дерутся эти треклятые шотландцы!» Ниже приводятся воспоминания о бое главного сержанта Диксона, написанные почти сорок лет спустя.

Мы едва успели занять позиции, как началась пушечная пальба, и мы увидели, что хайлендеры движутся вдоль дороги справа… Вскоре после этого генерал сэр Уильям Понсонби подъехал к нам, и с ним был его адъютант Де Лейси Эванс. Он приказал нам выдвинуться на расстояние пятидесяти ярдов от дороги. Я словно воочию вижу его — в длинном плаще и в треуголке он наблюдает за сражением с холма. С нашей новой позиции мы видели, как три отряда хайлендеров, численностью всего в тысячу человек, отважно палят в наступающие орды французов… Потом я увидел бригадира сэра Дениса Пэка, который повернулся к полку Гордона и крикнул: «Девяносто второй, в атаку! Самое время наступать!» Хайлендеры, которые начали день, пропев перед едой свои воинственные песни, немедля двинулись с примкнутыми штыками через изгородь в сторону кустов, которыми порос склон. На бегу они издавали оглушительные вопли, потом остановились ярдах в двадцати от французов и дали залп.