Шотландские народные сказки и предания

— Теперь ты волен вернуться домой к жене и детям. Я провожу тебя к ним, но только с одним условием.

— С каким? — быстро спросил охотник, не помня себя от радости, что скоро вернется на сушу к своей семье.

— Ты должен дать клятву, что никогда больше не тронешь ни одного тюленя.

— С радостью поклянусь! — ответил охотник.

Правда, он знал, что отныне лишится заработка, но надеялся найти себе другое занятие, когда вновь станет человеком.

Охотник поднял правый ласт и произнес торжественную клятву, а тюлени столпились вокруг него как свидетели. И когда он умолк, по подводным залам прошелестел вздох облегчения, — ведь звери знали, что он самый лучший охотник на всем Северном побережье.

Затем охотник простился с обитателями подводного дворца и вместе со своим спутником снова прошел через коралловую дверь.

И вот они стали подниматься все выше и выше, а сумрачная зеленая вода вокруг них все светлела и светлела. Наконец они выплыли на свет солнца и увидели землю.

Одним огромным прыжком они взлетели на утес, где, мирно пощипывая траву, их ждал все тот же громадный вороной конь.

И как только спутники выскочили из воды, с них спало тюленье обличье, и они вновь приняли свой прежний вид: один стал простым охотником, другой дородным джентльменом в дорогой одежде для верховой езды.

— Садись ко мне за спину! — приказал он охотнику и вскочил в седло.

Охотник послушался и тотчас крепко уцепился за куртку всадника — он ведь не забыл, что на пути к утесу чуть не свалился с коня.

Всадник тронул поводья, конь поскакал во весь опор, и вскоре охотник, здравый и невредимый, спешился перед калиткой своего сада.

Он протянул было руку, чтобы попрощаться со спутником, но тот вложил в эту руку кошель, набитый золотом.

— Ты сделал свое дело, мы должны сделать наше, — сказал он. — Пусть не говорят люди, что мы отняли у честного человека заработок и ничем его не возместили. Возьми кошель! Проживешь безбедно до конца дней своих.

И вдруг он исчез. Удивленный охотник отнес кошель к себе домой, высыпал золото на стол и увидел, что спутник его сказал правду: золота было так много, что охотник сразу сделался богачом.

Белый голубок

Жил-был один батрак. Он работал на чужих полях, — тем и зарабатывал себе на жизнь. У него был сынок по прозвищу «Кудри Кольцами». А дочку его прозвали «Золотые Косички».

Но вот жена батрака умерла, и дети остались без присмотра, — ведь отец их на целый день уходил в поле. Он боялся, как бы с ними не случилось чего худого, и в один недобрый день женился.

Вторая его жена была хитрая баба — до свадьбы притворялась, что любит детей, а на самом деле ненавидела их. И так она обижала обоих ребят, такая была сварливая, что старик, ее муж, то и дело вздыхал и горько каялся, что не остался вдовцом. Но слезами горю не поможешь, а злой жены не выгонишь.

Так прошло несколько лет. Дети подросли, стали выбегать из дома, играть во дворе без присмотра.

Как-то раз старик поймал зайца, принес домой и велел жене сварить его на обед. Стряпала она хорошо, и похлебка из зайца вышла у нее превкусная. Но мачеха была обжора, и пока похлебка варилась, она все пробовала и пробовала ее и до того допробовалась, что от зайца ни кусочка не осталось. Тут она всполошилась. Подумала: скоро муж с работы придет, а ей нечем его покормить.

И как вы думаете, что сделала злая мачеха? Вышла во двор, где ее маленький пасынок Кудри Кольцами играл на солнышке, и позвала его в дом: сказала, что хочет его умыть. И вот стала мачеха умывать ребенка и вдруг как стукнет его молотком по головке. Потом сунула в котел.

Немного погодя старик пришел с работы, и мачеха подала котел с похлебкой. За стол сели втроем: старик, его дочка Золотые Косички и ее мачеха.

— А что ж Кудри Кольцами не идет? — спросил старик. — Похлебка остынет. Куда он подевался?

— А я почем знаю? — огрызнулась мачеха. — Мало у меня хлопот, что ли? Не хватает только, чтобы я за этим постреленком гонялась!

Старик промолчал. Окунул ложку в похлебку и вытащил из котла крошечную ножку.

— Да ведь это ножка нашего мальчика! — крикнул он. — Неужто его погубили?

— Что ты за чушь городишь! — возразила мачеха и расхохоталась, словно что-то смешное услышала. — Да как же могла его ножка попасть в похлебку? Вглядись получше — это нее задняя заячья лапка. Лапки-то у зайцев точь-в-точь как детские ножки.

Старик опять промолчал. Но тут же выловил ложкой ручонку.

— Смотри — это ручка нашего мальчика! — закричал он. — Неужто не узнаешь? Я ее по мизинчику узнал.

— Да он с ума спятил! — воскликнула мачеха. — Не видит, что это передняя заячья лапка!

Бедный старик не проронил ни слова больше, но похлебки есть не стал и ушел на работу, очень неспокойный — все его какое-то сомнение брало.

А дочка его, Золотые Косички, обо всем догадалась. Собрала косточки в передник и зарыла под плоским камнем близ куста белых роз за порогом домика.

И вдруг:

Обросли эти косточки телом
И стали голубем белым.
И взмахнул голубок крылами,
И быстро вдаль улетел он.