Шотландские тайны

Карета повернула — и перед глазами Кейтлин во всей своей красе предстал Страткерн. Все его окна ярко светились. Фиона трещала без умолку. Она обсуждала сама с собой длинную череду экипажей, а также тех элегантных дам и кавалеров, что поднимались по ступенькам к распахнутым высоким дверям дома. Кейтлин тоже иногда что-то говорила. Она казалась спокойной, но внутри у нее все дрожало. Страх трепетал в ее груди, точно бабочка в сачке, и девушка боялась, что не совладает с собой.

Однако назад дороги не было. Постаравшись хоть немного успокоиться, Кейтлин принялась размышлять. Что такого страшного может произойти? Ну, отнесутся все эти аристократы к ней как к выскочке, как к девчонке, хитростью проникшей в их круг. И что с того? Неужели она не сумеет достойно ответить на насмешки? Конечно, сумеет. Язык у нее всегда был без костей… Но тут Кейтлин подумала о Ренде и едва не заплакала. А вдруг он тоже станет глядеть на нее свысока? Или вообще не заметит? Вон здесь сколько красавиц, и все — не ей чета. Образованные, умные, привыкшие к светским развлечениям, вхожие в высшее общество. Зря она вертелась перед зеркалом. Все равно ее стараний никто не оценит.

Ее горестные размышления прервал величественный лакей в безукоризненной ливрее дома Рендалов, который распахнул дверцу их кареты. Дональд невольно отшатнулся, и Кейтлин стало жалко его. Она поняла, что дядюшка боится куда больше, чем она, потому что ему совершенно не хочется встречаться с призраками из своего детства.

Желая успокоить и отвлечь старика, она с уверенностью, которую вовсе не испытывала, положила ему на рукав свою затянутую в перчатку руку и, сойдя по ступенькам кареты, принялась весело рассказывать о том, как нелегко дались ей приготовления к этому балу. Лиф белого платья, выгодно подчеркивавшего ее фигуру, Кейтлин собственноручно расшила маленькими белыми же цветками чертополоха и при этом едва не ослепла. А над ее прической долго трудилась миссис Макгрегор. В ход шли и раскаленные щипцы для завивки, и папильотки, и уйма шпилек. («Если бы не шпильки, — призналась девушка дяде Дональду, — все это сооружение наверняка бы рухнуло») Что же касается ее лица, то несколько последних дней Кейтлин истязала себя, умываясь разведенной в лимонном соке овсяной мукой, отчего кожа приобрела замечательную белизну.

Тут в разговор вмешалась Шарлотта, которая принялась делиться воспоминаниями о своем первом бале. Гленшил смеялся и вставлял остроумные замечания. Так, ведя непринужденную беседу, они и ступили под высокие своды Страткерна. Встав в конец длинной цепочки гостей, намеревавшихся поздороваться с хозяином, Гленшил тут же взял под руки своего младшего брата и Кейтлин. Он понимал, как волнуются его близкие, и потому прошептал, улыбаясь внучке:

— Я горжусь тобой, девочка моя. Очень горжусь!

Гленшил редко хвалил кого-нибудь. Этот истинный шотландец не любил льстецов и относился к ним с подозрением. Поэтому Кейтлин немедленно высоко вскинула голову и уверенно поглядела по сторонам. Ее дед сказал, что гордится ею, а он слов на ветер не бросает!

И тут девушка заметила, что Ренд смотрит на нее сияющими глазами, полными восхищения, и позабыла обо всех своих страхах и тревогах. Теперь она знала: все сегодня будет хорошо.

* * *

Хозяин Страткерна собрал нынче у себя под кровом множество гостей. Гленшил был доволен. Давненько ему не приходилось видеть в одном месте представителей стольких знатных семейств. Здесь были все кланы востока — Фрейзеры и Гордоны, Фаргухарсоны и Мюрреи, Макгре-горы и Рендалы. Гленшил едва не прослезился, когда заметил, что большинство молодых мужчин было в национальных юбках. А он-то думал, что традиция навсегда канула в прошлое! Ведь в последнее время юноши Хайленда предпочитали клетчатые бриджи, как будто забывая о том, что запрет на ношение юбок уже давно отменен. Однако сегодня вечером все нарядились так, как того требовал древний обычай, и старики с гордостью посматривали на своих сыновей и внуков.

Гленшил поднялся на галерею и обвел глазами огромный холл. Теперь он выглядел совсем не так, как в дни его юности. Английские помещики поменяли стенные панели, перестроили лестницу… Гленшил с трудом узнавал знакомый с детства зал и радовался этому, ибо ничто здесь не могло бы напомнить Дональду о давней трагедии.

Однако же сам он не смог справиться с собственной памятью, которая немедленно воскресила перед ним картину былого. Гленшил смотрел на массивную потолочную балку, проходившую через весь холл. На ней была укреплена нарядная серебряная люстра в тысячу свечей, но старик не замечал ее. Он отчетливо видел три фигуры в красных мундирах. Повешенные хрипели и дергались, как паяцы, и по их ногам стекала кровь…