Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса

Сегодня, когда мы заводим речь о Шотландии, то имеем в виду не только Низины — Лоуленд, но и Хайленд, причем благодаря сэру Вальтеру Скотту я бы даже сказал, в первую очередь Хайленд. Однако еще сто восемьдесят лет назад под Шотландией подразумевался только Лоуленд. Что же касается горной части страны (северной и северо-западной), то она в основном представляла собой дикие неисследованные земли. Вы, возможно, не задумывались, но фактически шотландский Хайленд (и я развиваю эту мысль в своей книге) был открыт на несколько столетий позже, чем Америка!

Дабы оценить абсурдность ситуации, представьте себе, что Уэльс покрывает три четверти площади Англии. Для наглядности проведите линию наискосок вниз от залива Уолша до Уэймута и вообразите, что к северу от этой границы раскинулась нехоженая территория — сплошные горы, заселенные воинственными племенами, у которых нет ничего общего с жителями Восточной Англии, Лондона и южных земель, кроме разве что страстной привязанности к своей собственности. Так вот, подобное положение царило и в Шотландии каких-нибудь полтора столетия назад.

Во времена Александра Поупа и Аддисона шотландский Хайленд интересовал путешественников не более чем, скажем, нынешний Афганистан. Даже сами шотландцы, жители равнинного Лоуленда, если им доводилось отправляться на север, считали нужным оставить посмертные распоряжения относительного имущества. Для них, также как и для англичан, шотландское Нагорье было нецивилизованной, чуждой страной — столь же отличающейся от Лоуленда, как Уэльс отличается от собственно Англии. Это было страшное место, где дикие горцы вели бесконечные клановые войны, а в перерывах между ними разводили и угоняли друг у друга скот. И лишь после 1746 года ситуация начала меняться. Сокрушительное поражение принца Чарльза Эдуарда привело к распаду устоявшейся клановой системы, к насильственному разоружению гэльской Шотландии и последующему объединению Хайленда и Лоуленда.

Потребовалось еще какое-то время, чтобы клейморы горцев навсегда спрятались в ножны, а в стране воцарился относительный мир и порядок. И только тогда писатели обратили взоры на Шотландию. Пеннант совершил свое путешествие в 1769 году. А в 1773 году доктор Сэмюел Джонсон в сопровождении верного Босуэлла проехал всю Шотландию — как ее низинную часть, так и Хайленд. За этими пионерами последовали еще несколько любознательных исследователей, увы, незаслуженно забытых в наше время. Среди них был и сэр Джеймс Карр — в некотором роде мой предшественник: в 1809 году он проделал верхом и на повозках тот же путь, что я на автомобиле в 1928 году. Однако сохранилось крайне мало книг с описанием подобных странствий. Дороги в те времена были исключительно плохими. Что же касается гостиниц, то достаточно заглянуть в «Дневник» Босуэлла, дабы убедиться: и размещение путников оставляло желать лучшего. По правде говоря, оно было настолько отвратительным, что лишь полный безумец или же человек, одержимый манией писательства, добровольно согласился бы подвергнуться такому испытанию. И тем не менее Шотландия привлекала путешественников, правда, передвигались они несколько иными путями, чем нынешние автолюбители.

Сэру Вальтеру Скотту, родившемуся в исключительно подходящий момент, принадлежит честь создания современного представления о Шотландии. Именно он облагородил горные кланы и обрядил всех шотландцев в килты, придав этому одеянию (прежде малопопулярному) ореол романтики и аристократизма. Эстафету подхватила королева Виктория, которая ежегодно по осени отправлялась в замок на берегу реки Ди. Тем самым она доказала, что шотландский Хайленд может похвастать не только благородством пейзажей, но и полной безопасностью проживания. Так было положено начало шотландскому туризму.

В наше время железная дорога и Каледонский канал сильно облегчили передвижение по стране. Благодаря этим двум достижениям цивилизации туристы могут путешествовать с комфортом и забыть о всех тяготах пути через шотландское Нагорье. Принимая во внимание слабость человеческой натуры и нашу извечную склонность поддаваться соблазнам, не приходится удивляться отсутствию новых книг с описанием путешествий по Шотландии — последние новинки этого жанра относятся к эпохе конных экипажей.

Однако по мере того, как автомобиль все более утверждался в правах, мы вновь начали ощущать вкус к сухопутному передвижению по старым дорогам. Так что, вполне возможно, в ближайшем будущем появятся новые произведения в духе Пеннанта, Босуэлла и Карра — свидетельства о свободных, не ограниченных железнодорожными путями путешествиях по Шотландии и контактах с ее жителями.