ШОУ

Он подвез Виэру к отелю, проводил до номера и проследил, чтобы она, двигающаяся, как стеклянная статуэтка, вошла внутрь. У нее не было сил даже на невинное кокетство, к которому он уже успел привыкнуть за эти несколько недель. Она просто тряхнула своей рыжей гривкой на прощание и тихо закрыла дверь.

«Виэра, Виэра – я знаю, почему ты приехала сюда. Вовсе не потому, что разочаровалась в своей профессии или тебе стало неуютно в родном городе… Не потому, что у тебя сломаны очередные надежды на личное счастье или потому, что ты «очень любишь Шоу», – ведь ты обычно так объясняешь это прилюдно?

Конечно, ты любишь, потому что узнала в нем себя и меня – нашу историю. И ты захотела повторить путь героини Шоу, такой же рыжеволосой и мечтательной, как ты. Просто в один прекрасный день ты поверила, что наконец за тобой прибыл волшебный принц, которого ты ждала всю жизнь, и вот он уже открыл тебе двери в прекрасное Завтра – в Сказку, хоть ты в них не веришь, предпочитая жизнь.

Но такой фантазерке, как ты, и жизнь что сказка… Ты повторила сюжет нашего Шоу: просто взяла и совершила поступок. И ты уже не можешь жалеть об этом, но понемногу начинаешь сомневаться. Пока только в одном, а тот ли это принц? Еще не в том, принц ли это, а только в том, что он – тот.

Что с того, что он поцеловал тебя при встрече – нельзя же верить каждому поцелую? А, Виэра? Ведь поцелуй может быть дежурным, а принц может оказаться оборотнем. Ведь наша сказка уже совершилась, ты помнишь, Виэра? И тогда твой принц уже сказал тебе всю правду. Она не в том, что он женат или у него есть другие планы на жизнь. Он просто сказал тебе: не жди от меня такой же искренности и любви, на которую способна сама. Он, то есть я, не способен на это…»

Виэра не слышала внутреннего монолога Лего, она никогда и не думала о своем выборе столь определенно, она была из тех, кто повинуется моменту, а не просчитывает все причины и следствия. А еще она любила ситуации, когда выбор делать не надо: иногда даже и провоцировала такой ход событий – чтоб вынудить себя совершить поступок.

Хорошо это или плохо, она не знала. И сейчас, растянувшись на кровати, она просто вдыхала кондиционированный воздух, а вместе с тем изживала из себя тот отрицательный осадок, который внедрился в нее при встрече с массой недовольных людей. И сон, который ей снился, не показал ей ни будущего, ни прошлого…

СОН

Ей приснилось, что она стоит на плоской крыше высотного дома и видит под собой абсолютно незнакомый город. А рядом – друг или брат, или муж – в общем, надежный человек, который в курсе. И этого человека можно было взять за руку и поглядеть ему в глаза. Глаза были зелеными, но кто он – она не знала. Он завел ее на крышу здания и сказал: давай полетаем. Он предложил это ей, так не любившей летать.

А знаешь, почему я не люблю летать? Потому что когда ты летаешь один (а человек и рождается, и умирает один) – природное одиночество увеличивается многократно. Потому что там – на высоте – становится ясно, что ты никому не нужен. Ты зависаешь между небом и землей, в пространстве и в прострации. Это длится всего мгновение. Но этого хватает, чтоб понять, как важно тебе – знаку Земли – земное притяжение. Или как необходим тебе зов небес. Там, между небом и землей, ты становишься маргинален: у тебя нет ни имени, ни фамилии, ты даже перестаешь быть человеком – всего лишь точка, зависшая между сферами.

Так она ответила бы ему, если бы могла говорить в тот момент, когда стояла рядом с ним на крыше. А внизу разворачивалась живописная панорама большого города, вид бухты, окаймленной огнями и напоминающей бриллиантовое ожерелье. Она видела каждый огонек, расплывающийся до цветного радужного пятна, а наверху, как занавес, медленно развертывалось звездное небо, заставляя вспомнить о неевклидовой геометрии.

И он вновь, взяв ее за руку, не подозревая о ее аргументах, подвел к самому краю крыши и сказал: давай полетаем, вместе… И тогда, вздрогнув, она проснулась.

Говорят, когда во сне перед тобой встает выбор, ты просыпаешься… Она полетать не успела. Но ужас предчувствия был ощутим и вне сна…

…Премьера состоялась.

И вновь Виэра попала в магию Шоу. Встрепенулась, как ото сна. Влипла, как в мед. Она продолжала аплодировать артистам, когда они уже ушли с манежа, а их место заняли восторженные зрители, простившие Шоу всё – перенос премьеры, слишком громкую музыку, слишком темные входы в зал.

Ошеломленные, как и Виэра, они пытались разобраться в себе и понять, что же было с ними в этот короткий – 2 часа 20 минут – промежуток времени. Похоже, их выключили из жизни, а взамен дали новую – несравненно более эмоциональную и, может, даже больше похожую на жизнь. Они даже зрителями быть переставали, ибо энергетически отдавались увиденному так, как не всегда удается отдаться чему-либо в будничной жизни. Здесь возникала ситуация, когда невозможно быть в стороне, снаружи, вне…

Виэра как-то спросила Лего, как Шоу появилось на свет. В ответ он задал встречный вопрос – своеобразный тест: «А как ты думаешь, почему я взял этот сюжет?».