Шоу Драконов. Помощница

Веледа отступила на пару шагов, подозрительно осмотрела меня и направилась к столу. Затем устало опустилась на него. Прошли ровно сутки с нашего последнего разговора. Такого откровенного, меняющего все для меня…

– Не представляю, что этот сумасшедший тебе наплел. Он был помешан на Эванесенс. Собирал все про нее по крупицам. Не пропускал ни одного шоу и добивался, добивался, добивался…

Что-то в ее тоне меня напрягло. Точнее, сам рассказ. Она говорила с раздражением и пренебрежением. Конечно, этот Пассий не от мира сего, но называть его сумасшедшим…

– Один раз ему все-таки удалось затащить ее на свою дурацкую экскурсию. А потом через несколько месяцев она пропала. Откровенно говоря, я до сих пор считаю, что это он виноват во всем.

Я совсем запуталась. Значат ли ее слова, что она не подозревает о том, кто мой настоящий отец? Осторожно спросила.

– А они были вместе? Ну, Пассий и мама?

Женщина рассмеялась. Только вот как-то невесело и настороженно.

– Нет, конечно, твоя мама имела доступ к сотням самых лучших мужчин! К ней даже правители сватались, но у нее была лишь одна любовь – драконы.

Она осеклась, глядя на меня. Драконы. Не собственная дочь, которую она оставила в обсервации, даже не уведомив о ее местонахождении отца. Драконы! Я сжала руки в кулаки.

Откуда во мне родилась эта злость, эта обида? Сейчас мое сердце разрывалось на части от горького разочарования. Куда бы она ни пропала, она предпочла не брать меня с собой. А в том, что мама жива, я почему-то не сомневалась.

Веледа тихо сказала:

– Ты не так меня поняла. Она хотела тебя, ждала. Как только узнала, что беременна, то вся сияла от счастья! Даже зрители заметили, что она стала летать иначе…

Перебила ее.

– Летать? Разве беременные женщины могут летать на драконах? Это запрещено.

Веледа встала и подошла ко мне.

– Она – могла. О беременности никто не знал. Даже мне стало известно лишь за пару дней до исчезновения. У Эванесенс всегда был свой подход к драконам…

Как и у меня. Я тоже могу найти к ним подход. Теперь, после снятия блока… Задохнулась от возмущения:

– Хотела, говорите? Именно поэтому она меня бросила в обсервации, поставив блок? Да я чуть жизнь самоубийством не закончила! Если бы не Мими…

Теперь настала моя очередь внезапно замолкнуть. Пусть прошлое остается в прошлом. Все позади, а настоящее ближе, чем призраки былых лет.

Где бы ни была моя мать, она и думать про меня забыла. Она меня бросила. Потому что теперь я знаю, что эта женщина могла отдать меня отцу! Отдать в семью! Я бы жила в удивительном месте, а вместо этого прозябала под гнетом Летиции Примафлоре!

И я сделаю все, чтобы вытащить Мими. Хоть я ей и не мать, но бросать не собираюсь! И плевать я хотела на то, что прошло больше пяти лет с тех пор, как мы виделись.

– Эва, не горячись. Тебе сложно понять, что тогда творилось в Солитдаре. Да и сейчас происходит что-то странное. Твоя мама не просто так исчезла.

Усмехнулась:

– Конечно, не просто так. Но она могла позаботиться обо мне лучше, чем спихнуть в обсервацию и поставить кривой блок на мои способности.

Веледа совсем сникла, но не оставила попыток оправдать свою подругу и наставницу:

– Я тоже мать и тоже оставила своих детей. Все мы совершаем ошибки, у нее наверняка не было иного выбора.

– Был! Она могла отдать меня отцу!

Женщина застыла, а мой голос разнесся по кабинету, отражаясь от стен и потолка. Мы смотрели прямо друг на друга. Я на нее зло, а она – с искренним удивлением. Феделия промолвила:

– Но как же?.. Ты знаешь, кто он? Я всегда полагала, что Эванесенс сама не знает, от кого забеременела, – у нее было столько мужчин…

Как слепы бывают люди. Нельзя доверять окружающим безоговорочно. Нельзя думать, что ты все предусмотрел. Нельзя делать вид, что знаешь все и обо всех. Потому что это невозможно. НЕВОЗМОЖНО.

– Вы говорили, что у нее было много мужчин, но в качестве отца для меня она почему-то выбрала того самого сумасшедшего Пассия!

Мои слова окончательно выбили почву из-под ее ног. Она осела на софу, на которой месяц назад лежала без сознания после «лечения» Коула. С того момента мы втроем достаточно сблизились. Но не настолько, чтобы давать возможность проникать друг другу в души.

– Надеюсь, эта информация пока останется между нами. Я не желаю, чтобы кто-либо еще знал об этом.

Не в силах ответить, она кивнула. Изумление женщины было так велико, что она не могла прийти в себя пару минут. А я уже сгорала от нетерпения сменить тему нашего разговора.

Я и так сказала слишком много. Эмоции выплеснулись через край. Тема моих внезапно возникших родителей оказалась болезненной и сложной. Потому что отец вчера наставлял меня, как все должно пойти дальше.

Самое обидное из его слов то, что мне нельзя встречаться с бабушкой и дедушкой. Они не знают про меня и не должны узнать. Хотя оба очень стары и может случиться, что я даже не смогу с ними познакомиться.

Пассий отнесся к этому безразлично. Он тайно поддерживает их, помогая справляться с житейскими сложностями, но не испытывает никаких чувств.