Шоу семейных секретов

– Да. – Он удовлетворенно заулыбался. – Еще я хотел сказать, что считаю тебя некрасивой и жирной. И на жопе у тебя целлюлит.

– Мне… Мне увольняться? – сиплым задушенным голосом поинтересовалась его секретарша Катя.

Ну не дура, а! Он ее унижает, а она еще думает!

– Как хочешь. В качестве секретаря ты меня вполне устраиваешь.

Он вдруг опомнился. Катька была исполнительной и трудолюбивой. А еще верной. Сливала ему все сплетни, которые подслушивала в туалете и курилке. Без нее он будет как без рук.

– А зачем вы тогда мне все это говорите? – Она заплакала прямо в трубку.

– Просто, чтобы ты все знала о своей заднице и не пыталась выше ее прыгнуть.

Он отключился, провел ладонью по лицу и тут же застонал. Он забыл, что под глазами у него не просто синяки, а гематомы – огромные, жирные, как сливы. Побили его основательно. И еще унизили. Он не простит. Никогда не простит этих людей!

Да, он был им должен. И собирался отдать деньги, которые украл у сестры. Там с лихвой хватало. Эдик просто немного задержался. И еще позволил себе явиться в тот самый ночной клуб, где эти люди обычно тусили. Начал сорить деньгами, рассовывая долларовые купюры официанткам в лифчики. Тут его и поймали за руку. Оттащили в закрытый кабинет, где они обычно отдыхали. Поставили на колени, начали бить и унижать.

Его – сына Суворова! Хозяина фирмы, где трудятся полторы сотни человек, с оборотом…

Ладно, он не хозяин. Но ведь никто об этом, кроме отца и сестры, не знает. Даже сотрудники. И эти уроды, которые обшарили его карманы и все выпотрошили, тоже.

– Там же больше, чем я вам должен. – Эдик корчился на полу, захлебываясь слезами и соплями. – Оставьте мне мое!

– Считай, что это проценты. – Они скалили рожи в ухмылках.

– Но это не оговаривалось! – попробовал он возмутиться, на мгновение потеряв страх.

– Вот сейчас и оговорим…

И ему еще навешали таких ударов, что он еле дополз до туалета, где скулил над раковиной полчаса.

– Это станет тебе хорошим уроком, Эдик.

Тот, кто избивал его, как раз зашел справить нужду и застал его там, плюющегося кровью на белый кафель раковины.

– Ты привык прикрываться именем отца, а это неправильно. Отец – это отец. Он свое имя сделал сам. И авторитет тоже. А ты пока никто. Нарик ссаный, – хихикнул он. – Как он мог тебе фирму доверить, ума не приложу.

– Не твое дело, – огрызнулся блеющим голосом Эдик, за что тут же получил пинка под зад.

– Не хами, – дружелюбно попросил его обидчик. – Лучше за ум возьмись. В руках себя держи. Ты же не конченый. На тяжелых не сидишь. Соскочить можешь в любой момент, если решишься.

– А ты типа тут наркоконтроль, что ли? – Эдик трясся от боли. – Может, ты засланный?

За это он получил еще пару оплеух и решил все же заткнуться. До дома добирался на такси. Глаза заплыли так, что дороги было не видно. Там он принялся прикладывать к синякам на лице лед, сырое мясо, наносил какие-то средства, обнаруженные в аптечке. Все было бесполезно. На утро его родная мать бы не узнала, такой синей и опухшей была физиономия.

Как можно идти на работу? Никак. Он остался и уже третий день сидел дома. Еду доставляли из ресторана, где у него был безлимитный кредит. Алкоголя дома – завались. От дури он пока отказался. Решил проверить: сможет или нет…

Эдик вдруг снова взял в руки телефон и набрал Пышкину.

– Катька, прости меня, – выпалил он в трубку.

– Я поняла, Эдуард Евгеньевич. Я не уйду. Не уволюсь, – скороговоркой выпалила та.

– Приезжай сегодня ко мне вечером, ладно?

– Домой? – изумленно ахнула она. – В смысле, в родительский дом?

– В смысле, на мою квартиру. – Он бы закатил глаза, если бы гематомы не мешали. – Сегодня пятница. Останешься у меня до утра. А потом выходные, может, удерем с тобой куда-нибудь.

Эта мысль, которая срывалась словами с его языка, неожиданно показалась ему такой заманчивой. Катька за рулем, на своей машине. Вести ему не нужно. Он нацепит темные очки. Будет сидеть рядом. Они укатят куда-нибудь за город. Выберут базу отдыха поспокойнее и проведут там все выходные. Это все же лучше, чем сидеть в одиночестве в четырех стенах.

– А как же мой целлюлит? – хмыкнула она чуть веселее. – И ужасная задница?

– Забей, Пышкина, – рассмеялся Эдик в ответ. – Все нормально у тебя с задницей. Так что? Ждать тебя? Я еды закажу.

– Я приеду…

Эдик повеселел, осмотрелся и решил, что в квартире пыльно. Он запустил робот-пылесос. Мебель пришлось вытирать самому. Ничего, не сломался. Потом провел совещание. Тон избрал деловой и строгий. Коллектив это подстегнуло. Докладывали конструктивно, без воды.

После совещания он час валялся в ванне, накладывая на вспухшее лицо всевозможные компрессы. Их он тоже заказал с доставкой из ближайшей аптеки. Выбравшись из воды и осмотрев себя в зеркале, Эдик повеселел еще больше. Компрессы-бомба! Отечность прошла. Гематомы стали намного меньше. Пользуясь рекомендациями из интернета, он наложил толстым слоем специальную мазь. Прилег в гостиной на диване и задремал.

Разбудил его звонок в дверь. Звонили, видимо, давно, кто-то уже молотил ногами по двери.