Шоу зловещих сказочников

— Почему? — не унимается девочка.

— Не задавай глупых вопросов. Пошли!

Веня вглядывается в женщину, надеясь, что это случайная прохожая, но каждый раз узнает ее. Когда-то он был ее возлюбленным и слышал пылкие фразы о вечной любви. А сейчас она отворачивается, спешит прочь.

…КАКОЙ СТРАННЫЙ ДЯДЕЧКА!..

Веня просыпался, истошно кричал. Прибегали врачи, успокаивали его, но он ругался, проклинал их за то, что оставили его жить. Лучше бы он умер! Тогда бы бывшая возлюбленная, обожествлявшая своего Веню, рыдала у его могилы, а не отворачивалась, не бежала!

Но он жив! Точнее, жива ПОЛОВИНА ВЕНИ!

Потом к нему стали проситься посетители, особую настойчивость проявляла Вера. Однако Веня просил никого не пускать, он не мог и не хотел видеть их жалостливые глаза. Врачи вняли его просьбе, сказали посетителям, что «свидание с больным пока невозможно».

Правда, для двоих было сделано исключение — для управляющего в доме отца Олега Васильевича и его супруги Александры Григорьевны. Эта пожилая, бездетная пара и раньше относилась к Вене почти как к сыну, и теперь проявляла о нем просто трогательную заботу. Им он сделал исключение. Они приходили к нему сначала ненадолго, затем визиты становились более длительными. Веня принимал их, потому что чувствовал — иначе сойдет с ума от одиночества и полной безысходности. Стараясь хоть как-то подбодрить юношу, Олег Васильевич говорил:

— В жизни бывает полоса испытаний. Ее надо пережить. И надеяться на лучшее. У библейского царя Соломона имелось кольцо, на котором было написано: «И это пройдет». Когда ему становилось особенно трудно, он смотрел на ту надпись, понимая ее огромный философский смысл.

— Нет, Олег Васильевич, — мрачно отвечал Веня. — Это не пройдет. Болезнь не приковала Соломона навечно к постели.

— Но ты можешь поправиться! Ты встанешь!

— Я никогда больше не встану, Олег Васильевич.

— Нельзя так, мой мальчик. Надейся на лучшее! Да, вот еще что: с тобой по поводу этой трагедии будет беседовать милиция. Не говори им, что за рулем находился ты. Ни в коем случае не говори. Мертвых не воротишь, а тебя не должны обвинить.

— Какая теперь мне разница?

— Перестань! Все в жизни еще может перемениться. Одно чудо уже произошло: ты жив. Реально и второе — ты выздоровеешь, станешь прежним и еще побежишь на стометровку. Но если тебя обвинят в преступлении, конец всему… Обещаешь молчать?

Веня опустил глаза.

Прошло еще некоторое время, и Веню выписали из больницы. По просьбе юноши Олег Васильевич договорился с администрацией больницы, что заберет своего питомца ночью, тайно. Врачей попросил не давать никому никакой информации ни о состоянии Вениамина, ни о его местонахождении. К ночи подъехала машина, увезла Веню домой. Юноше показалось, что с его родным домом что-то произошло: на воротах — замки, ставни заколочены. Такое ощущение, будто все здесь вымерло.

Трое санитаров внесли коляску с парализованным Веней в комнату и быстро ушли. Олег Васильевич сказал:

— Вот ты и опять дома.

— Дома! — с остервенением и обреченностью повторил Веня.

— Смотри, какой стол приготовила Александра Григорьевна.

— Благодарю, но я не хочу есть.

— Зря, зря… Ну, да ладно. Запомни одно, мой мальчик: ты далеко не беден. Михаил Михайлович заработал хорошие деньги и удачно их вложил. И еще: ни я, ни Александра Григорьевна тебя никогда не бросим. Пригласим лучших докторов, вылечим. Обязательно вылечим!

— Спасибо, — пробормотал Веня, слушая доброго старика и медленно проезжая по комнатам. Олег Васильевич продолжал:

— О чем ты подумал, когда подъезжал к дому? Что тут никого нет? Правильно?

— Да, да…

— Я опять же все это сделал по твоей просьбе. Объявил, что ты — на лечении за границей. Так что никому и в голову не придет искать тебя в родном гнезде.

— Спасибо. Я еще долго не захочу никого видеть.

— Давай уложим тебя в постель…

— Нет, — быстро ответил Веня. — Я уже научился перемещаться в постель с коляски. Идите отдыхать, Олег Васильевич, а я еще немного посижу.

— Хорошо, мой мальчик. Я действительно устал. В случае чего позвонишь мне или Александре Григорьевне. А вот тут звонок для охраны. Она на первом этаже. Если все же захочешь покушать…

— Большое спасибо!

Когда смолкли шаги Олега Васильевича и Александры Григорьевны, Вене показалось, что его первое впечатление по возвращении из больницы было верным: дом умер; мертвая тишина прерывалась лишь тихим скрипом коляски. Веня бессмысленно катался взад-вперед; в каждой комнате осталось его золотое ВЧЕРА, но не было СЕГОДНЯ, и, скорее всего, никогда не будет ЗАВТРА.

Случайно он зацепил дорогую вазу, подарок отцу от городской администрации. Ваза упала и разбилась, хотя Веня предпринимал неуклюжую попытку ее поймать. Он посмотрел на осколки и зарыдал от собственной беспомощности; он решил, что ощущение мертвого дома возникло лишь потому, что УМЕР САМ ВЕНЯ. Он беспрестанно повторял: «Зачем врачи это сделали? Зачем спасли меня?! Почему я не погиб в той катастрофе вместе с остальными?!»