Шпаги и шестеренки

– Тем не менее, это так. Корабль Рокстеда без поломок прошел от Дувра до Траванкора, продемонстрировав замечательную надежность и не нуждаясь в дополнительном топливе. Вот на этом-то корабле коммодор Улфхерст и возвращался в Англию.

– Но почему столь экзотическим образом?

– Отец верил в будущее подводных кораблей и стремился доказать свою правоту. И вот ему представилась такая возможность. Дело в том, что последние два года отец состоял главным военным советником при махарадже Траванкора. Он крепко держал в руках этого вельможу. Однако тот тайно пытался снабжать мятежников принца Даккара оружием и деньгами. Эта попытка вскрылась, и махараджа решил откупиться, чтобы сохранить трон. Он сказочно богат, и потому готов был пожертвовать частью своих несметных сокровищ, дабы убедить всех в Лондоне в своей непричастности к восстанию.

– О какой сумме шла речь, если не секрет?

– Пятьдесят миллионов фунтов золотой монетой и слитками, не считая кое-каких драгоценностей.

Сыщик чуть привстал от неожиданности. Подобная сумма не укладывалась в голове.

– Впечатляет. Интересно бы знать, во сколько же оценивается все состояние махараджи?

– Этого не знает никто. Княжество находится на удобных торговых путях, и сокровища там копились веками. Отец прислал в Англию пакет задолго до выхода в море. Описывал, что увиденное в храме превышает все, что ему доводилось видеть прежде. Пещера Али-Бабы рядом с ним просто мелочная лавка. Даже несколько фотокарточек прислал… Он писал, что задача перевезти из Индии в Британию такие груды золота почти не решаема. Морские пути опасны и, несмотря на все предосторожности адмиралтейства и армейского командования, полагаться на то, что плавание «золотого фрегата» удастся сохранить в тайне, слишком мало оснований.

Поэтому в Лондоне решили пойти на хитрость. Фрегат «Джон Чандос» действительно вышел в море из Траванкора с драгоценным грузом на борту. Но в полудне пути от порта все ценности должны были перегрузить, и, вероятно, перегрузили, на подводный корабль системы моего супруга под названием «Помпилий». Думаю, не стоит напоминать, что вы дали присягу и никому более не должны говорить ни о механизмах Рокстеда, ни о самом существовании подводных кораблей. Это военная тайна.

Дальше, как можно судить из газет, случилось то, чего, увы, опасались: кто-то атаковал фрегат и, не обнаружив золота, пустил его на дно. Но исчезновение «Помпилия»… – благородная дама развела руками.

– Прошу извинить мою дерзость, саиб, – прервал молчание Раджив, дотоле, подобно статуе, безмолвно маячивший за плечами мистера Шейли-Хоупса. – Позволено ли будет мне поинтересоваться?

Стивен вопросительно поглядел на хозяйку дома и пояснил:

– Мой спутник вырос в тех краях. Может быть, в его голову действительно пришло что-то толковое?

– Если вы настаиваете, – вздохнула леди Маргарет, не слишком довольная вмешательством туземца.

– Известно что-либо конкретное о драгоценностях, которые перевозил ваш отец, миледи?

– В письме лорд Джеймс упоминал о жемчужном ожерелье длиной в шесть ярдов и короне, усыпанной рубинами, изумрудами и розовыми бриллиантами Голконды. Да, вот еще. Он написал о некой золотой статуе, из-за которой у него чуть было не вышла ссора с местным жрецом-брамином. Увесистая статуя из чистейшего золота. Она чем-то приглянулась отцу. А поскольку махараджа в благодарность за помощь обещал ему любой дар из сокровищницы, коммодор выбрал статую. Он вообще любил всякие диковинные безделушки. Брамин заявил, что статую нельзя выносить из храма, но отец настаивал. Тогда брамин попросил у отца небольшой срок, дабы совершить какие-то свои обряды, чтобы на храм не пало проклятье. Отец согласился.

– Известно ли, что это за статуя?

– Я не знаю, кто-то спит на ложе из кобр. У меня есть фотокарточка этого изваяния, сделанная перед его отправкой.

Раджив низким поклоном выразил благодарность за ответы.

В дверь постучали. Леди Маргарет прислушалась. Два раза, затем еще два, один и три с длительными паузами.

– Слава богу, это не призрак, а наш дворецкий. Я каждый раз меняю ему код после того, как он заходит сюда.

– Ваш муж прибыл, мэм. Спрашивает, желаете ли вы его видеть сейчас, или он пока отдохнет во флигеле?

Сыщик удивленно поглядел на собеседницу.

– Я так понимаю, на вашего мужа отец тоже имел зуб?

Хозяйка замка пожала плечами:

– Затрудняюсь что-то сказать. Когда мы познакомились, я была еще девчонкой, а Генри – всего лишь талантливым инженером, совсем недавно закончившим Оксфорд и работавшим в Адмиралтействе. Отец дал ему денег, познакомил с мистером Купером и весьма помогал своим влиянием в определенных кругах Адмиралтейства. Можно сказать, они были друзьями. Сейчас верфь приносит немалые прибыли, однако папа никогда не напоминал Генри, что тот обязан ему возвышением. А теперь, – леди Маргарет горестно вздохнула, – этот подводный корабль…

– Что ж, – Шейли-Хоупс поглядел на молчаливого сикха, – поглядим, поглядим. А пока вы будете беседовать с мужем, будет ли мне позволено взглянуть на письмо и карточки?