Шпаргалка для грабителей

Я не люблю грозу в поле. Я люблю грозу в доме. Приятно смотреть в окно, как она там бушует. А в дом ей хода нет. Но вот сейчас мы бежали навстречу ветру и ливню, навстречу грому и молнии, и мне очень хотелось бежать в другую сторону. В старую добрую гостиницу «Дом колхозника».

Дождь еще не нахлынул. Мы подбежали к колодцу. Я сдвинул крышку. Алешка положил бутылку с посланием в бадейку и начал опускать ее в темную глубину колодца. Ворот скрипел, над нами шумел грозовой ветер. Крышка колодца рвалась из моих рук. Бадейка опускалась на дно.

– Какой я молодец, – гордо сказал Алешка. Будто он посадил космический корабль на планету Марс. – Идем домой пить чай. Я по чаю соскучился.

Я рад, что Алешка любитель чая, а, например, не черной икры.

– Самое главное, Дим, – сказал Алешка, когда мы подошли к гостинице колхозника, – все сделать вовремя.

Это понятно. К этому мы уже привыкли. Сделай вовремя уроки. Вовремя вымой посуду. Вовремя сходи в магазин за хлебом. Словом, все сделай вовремя.

А зачем?

 Время шло. Папа все еще был в областном центре. Никто нам не мешал что-то такое сделать вовремя.

Алешка валялся на диване, задрав ноги. Я ерзал в кресле, будто там, подо мной, тусовались старые ржавые кнопки. У меня нервы, конечно, молодые и крепкие. У Алешки нервы... у Алешки нервов вовсе нет. Он поглядывал на часы, напевая свое любимое: «Мы не очень-то герои, но чего-нибудь нароем», а один раз даже проговорил вроде как для себя: «Уникальная операция».

Прошло еще время. Я уже не ерзал в кресле, а откровенно в нем дремал. Разбудил меня свежий мальчишеский голос:

– Пошли, Дим. Птичка в клетке, нужно ее захлопнуть.

Глава XIII Птичка в клетке

 Птичка еще не забралась в клетку. Она вообще еще не прилетела. И очень кстати. Мы выбрали надежное местечко для засады – остатки, довольно высокие, фундамента сторожевой башни – и спрятались там.

Ветра здесь не было. Главное, чтобы не разразился ливень. Я не люблю находиться во время грозы под открытым небом.

А гроза приближалась. Молнии сверкали еще вдалеке, но уже так ярко, будто прямо над нами. И гром гремел долгими раскатами. И заметно похолодало. Солнце, еще не за грозовыми тучами, а за облаками, казалось мутным пятном. Алешка начал постукивать зубами.

– Замерз? – спросил я.

– Ты что? Это я тренируюсь, чтобы Герку напугать. Как лязгну зубами, так он и...

Что там такое могло случиться с Геркой, если бы Алешка лязгнул на него зубами, я так и не узнал. Потому что послышались шум подъехавшей машины и голоса.

Водитель спросил:

– Сколько вас ждать, Герасим Андреич? Покурить успею?

– Сколько надо, столько будешь ждать, – сердито отрезал Герка.

И мы услышали, как он, чертыхаясь, пошел по «подземному» ходу. И он все время ругался. Ругался, когда дошел до колодца; ругался, сдвигая крышку. Ругался, но все тише и неразборчивей, когда стал спускаться по лестнице на дно колодца.

Он на мгновение замолчал, когда мы выдернули наверх веревочную лестницу. Наверное, обалдел и не сразу догадался, что птичка попала в клетку.

Мы поскорее задвинули крышку, чтобы водитель не услыхал воплей о помощи.

Уникальная получилась ловушка. Теперь он будет сидеть там столько, сколько надо. Он сам так сказал водителю. А когда выберется, ему уже будет не до Максимыча.

Мы обошли машину дальней стороной и немного понаблюдали. Водитель пару раз выходил из нее покурить, обеспокоенно поглядывая на небо, а когда ударили в землю первые капли дождя, уселся за руль и поднял боковое стекло.

А мы помчались в гостиницу.

– Тебе его не жалко? – спросил я Алешку, когда мы поднялись в свой «люкс».

– Еще чего! От него столько вредности людям, а я буду по нему рыдать?

За окном бушевала гроза. Сверкало, гремело, лилось.

– Ничего, – сказал Алешка. – Не утонет. Он под крышей.

– Под крышкой, – уточнил я.

...Шло время. Шел дождь. Уже без грозы. Постепенно стихая. Я открыл окно, и в комнату хлынул поток чисто промытого воздуха, аромат освеженной дождем листвы.

– Как думаешь, хватит? – спросил Алешка. – Выпускаем птичку?

– Пора. Пусть летит подальше.

Тут я озадачился: а как его выпускать? Сдвинуть крышку и сказать: «Ах, ах, ах! Мы случайно проходили мимо и подумали – а не сидит ли кто-нибудь в колодце? Бедненький! Сейчас мы сбросим вам лестничку». Но оказалось, что Алешка и этот вопрос решил.

– Я знаешь, что придумал? Пусть его Кистинтин спасет. Ты только не вмешивайся, Дим. А то все испортишь.

Мы спустились вниз, и Алешка начал переговоры с Кистинтином. Начал издалека и заманчиво.

– Я что-то случайно знаю, – сказал он, таинственно оглядываясь по сторонам. – Про того дядьку, который с вами из машины разговаривал.

Кистинтин не то чтобы подпрыгнул на своем стуле, но ощутимо вздрогнул и взглянул на Алешку с вопросом в глазах.

– Он в опасности. Мне так кажется.

«Вот и хорошо!» – мелькнуло в глазах Кистинтина.

– И вы один его можете спасти.

Здорово сказал. Для Кистинтина это шанс вернуть доверие шефа и избежать наказания. Но он все молчал. Зато Алешка не молчал:

– Мы перед дождем случайно проходили мимо раскопок. Там стоит его машина.