Шпион

Немецкое правительство пыталось воздействовать на общественное мнение своего народа, возмущавшегося этим дефицитом — который в последующем распространился и на продовольствие — заявляя, что хотя положение в Германии плохое, но в странах Антанты оно еще хуже, а в Англии вообще безнадежное. Подчеркивалось, что вряд ли хоть один пароход может достичь Британии благодаря действиям немецких подлодок, что пайки в британской армии сильно урезаны, что там нехватка всего, и так далее. Такие сказки было легко рассказывать и легко в них верить, и очень немногие немцы в начале 1918 года сомневались в том, что Британия испытывает сильнейшую нужду из-за действий немецкого подводного флота. Но теперь, внезапно прорвавшись в тыловые районы британских войск, немцы вдруг увидели, что все истории, которыми их пичкали так долго, просто сказки! Здесь, едва ли не на каждой миле были армейские столовые, горой набитые деликатесами, которые они с трудом могли себе представить. Склады ломились от самых разнообразных предметов снабжения, и их количество на порядок превышало то, которое получали немецкие войска. Здесь в баках для воды были латунные краны — используемые для самых обычных нужд — тогда как в Германии латунь стоила не меньше золота.

Пропаганда это опасное оружие, как бы умело ее ни использовали, и может поразить того, кто ею пользуется столь же сильно, как и того, против кого ее направляют. Ложь всегда возвращается на ночлег домой. Больше того, воздействие лжи намного сильнее и долговечнее, чем кажется. Путешествуя по Европе в наши дни, я узнал, что немцы простили англичанам очень многое из того, что те сделали во время войны, что принесло Германии такие большие человеческие потери, простили даже блокаду. Но кое-что они не забудут никогда — кампанию лжи, клеветы и очернительства, проводившуюся под именем пропаганды. Они забыли об успехах англичан на Сомме и под Аррасом. Они простили нас за то, что мы нанесли им поражение за сто последних дней войны. Но они не забыли и не забудут никогда то вранье, которое мы запустили в свет: о немецких зверствах, фабриках, перерабатывающих остатки человеческих тел и тому подобную ложь. Пули вредят только телу. Пропаганда ранит разум.

В этом случае, однако, пропаганда ударила бумерангом по своим создателям. Ведь ничто не вредит духу взрослого человека так, как внезапное осознание того, что ему врали как ребенку, что он, как ребенок, верил этой лжи, не подозревая, что вышестоящие лица, лидеры нации, водили его за нос. В таком случае человек становится зол, прежде всего, на самого себя, потом, делая естественный вывод, он переходит на другую сторону, теряет раз и навсегда любое доверие к своим начальникам. Замечу, что немецкая дисциплина, несмотря на все, что было о ней сказано и написано, все же не основывалась лишь на одной грубой силе. В очень большой степени на самом деле она основывалась на доверии солдат к своим офицерам — как это и должно быть в любой армии. (Впрочем, нужно обязательно добавить, что это доверие было целиком оправданным, потому что все противники Германии, даже французы, признают, что немецкая армия располагала самыми лучшими офицерскими кадрами в мире.)