Шпион

Детектив Ван Дорна Джон Скалли продолжал в самых разных обличьях бродить по Чайнатауну. Он был то уличным торговцем, то карманником, то спящим на улице пьяницей или солдатом «армии парковых скамеек», чиновником из департамента здравоохранения, собирающим взятки, чтобы снизить расходы. И все время слышал разговоры о том, что банда «гоферов» распространяет свою деятельность на центр. Прохожие с завистью говорили о первоклассных игорных домах и опиумных курильнях, которые очень придирчивы в выборе девушек. Заведением управляет сама девушка главы Хип Синг, а уж она-то обращается с вами как положено.

— Девушки китайские? — широко раскрыв глаза, спрашивал Скалли, вызывая смех женщин, которых угощал выпивкой на Канал-стрит.

— В Чайнатауне нет китайских девушек.

— Нет китайских девушек?

— Им не разрешается привозить своих девушек.

— А где они тогда берут девушек?

— У них ирландские девушки. А ты что думал?

— Китайская девушка-ирландка? — переспросил Скалли, словно такое сочетание было выше его понимания.

Одна из женщин понизила голос и оглянулась, прежде чем прошептать:

— Я слышала, она из «гоферов».

Тут Скалли не потребовалось изображать недоумение. Это было до того необычно, что либо женщина лгала, либо следовало подумать о необычном и опасном союзе Чайнатауна и Адской кухни.

Скалли знал, что даже слух о союзе китайского тонга и «гоферов» нужно немедленно передать в главную контору. Или по крайней мере Исааку Беллу. Но чутье и годы опыта говорили ему, что он на пороге прорыва и в состоянии закончить дело Корпуса 44. Он чувствовал, что очень близко подошел ко всей истории, и решил еще день-другой ни о чем не докладывать.

Предложили ли «гоферы» девушку в качестве премии при заключении сделки? Или она сама это предложила? Поданным Гарри Уоррена, женщины-«гоферы» — гораздо более опасные преступники, чем мужчины, намного умнее и изобретательней. Каковы бы ни были эти связи, детектив Джон Скалли считал делом чести явиться в «Никербокер» с целой историей, а не с какими-то жалкими слухами.

Через несколько дней он напал на золотую жилу.

Он был в синем костюме. Скверно сшитая тройка плохо сидела на его коренастой фигуре. Манжеты брюк едва прикрывали верх немодных ботинок. Но круглое лицо затеняла дорогая шляпа, купленная на Бродвее у «Братьев Брукс», а массивная золотая цепь, проглядывавшая из-под жилета, ясно говорила, что это перспективный кандидат для ограбления.

Он зашел в Китайскую оперу на Дойерс-стрит, которую газеты недавно прозвали «Кровавым углом», потому что здесь разворачивались кровавые сражения тонгов Хип Синг и Он Льонг. Он слышал, что где-то на Дойерс заведение Хип Синг предлагает самых красивых девиц, самый чистый опиум и рулетку, за которой стоит крупье, знающий свое дело.

Детектив достаточно повидал опиума и рулетки, чтобы держаться от них подальше. Он ничего не имел против красивых девушек и никак не мог понять, почему он им нравится. А когда это происходило, опиум делал хорошее еще лучше.

Немного посмотрев представление, он снова вышел на улицу; здесь зевака глазел на американский флаг на третьем этаже здания оперы.

— Китайская опера, — спросил он у Скалли, — на что это похоже?

— Не похоже на оперу, — ответил Скалли. — Визжат, словно несмазанные колеса. А вот костюмы и грим — совсем другое дело. Прямо глаз не оторвать.

— А как девушки?

— Трудно сказать.

Зевака протянул руку.

— Тим Холиан. «Уотербери брасс уоркс».

— Джаспер Смит. «Драй гудз Скенектеди», — ответил Скалли и услышал то, считает кошмаром каждый детектив.

— Скенектеди? Тогда вы должны знать моего кузена Эдда Келлехера. Он президент «Ротари» в Скенектеди.

— Нет, с тех пор как сбежал с племянницей моей жены.

— Что? Нет, это какая-то ошибка. Эд женат.

— От одной мысли об этом у меня кровь закипает. Бедной девочке еще нет пятнадцати.

Холиан ошеломленно удалился в сторону Мотт-стрит. Скалли продолжал слоняться между входом в театр и боковым окном, забранным решеткой. И игроку-приманке не потребовалось много времени, чтобы заметить его.

— Эй, братец, хочешь хорошо провести время?

Сколли осмотрел его. Средних лет, очень мало зубов, потрепанная одежда, бывший «парень из Бауэри», больше не способный на насилие, но, судя по взгляду, устремленному на цепочку от часов, готовый отвести к тем, кто способен.

— Что ты имеешь в виду?

— Хочешь встретиться с девушками?

Скалли показал в сторону Мотт-стрит.

— Парень в соломенной шляпе вон там — ему нужны девушки.

— А ты? Хочешь поглядеть на наркоманов в опиумной курильне?

— Проваливай.

Завлекающий «игрок» воспринял его выражение как честное предупреждение и отправился за человеком из Уотербери. Скалли продолжал фланировать.

Пока не везет. С тех пор как обосновался у входа в оперу, он ничего не узнал. Ни следа приходящих или уходящих клиентов. Может, еще рано? Но в таких местах обычно шторы опущены и игра идет круглосуточно. Он покрутился еще с час, но ничуть не приблизился к цели. Приманки, как тот, которого он прогнал, не приведут его в первоклассное заведение. И потому Скалли продолжал их прогонять, надеясь увидеть настоящих клиентов.