Шпион Его Величества

Государь Петр Алексеевич пару раз уже встречался с прусским королем Фридрихом Вильгельмом I, но, вероятно, те встречи были мимолетными и не произвели большого впечатления на обоих монархов. Они оба отзывались о тех встречах инертно и без особого блеска в глазах. Но уже в начале встречи в Штеттине прусский король и русский царь вдруг почувствовали неизъяснимую симпатию по отношению друг к другу, между ними возникло понимание и доверие, нечто вроде дружеских отношений.

Оба суверенных монарха были совершено разными по внешнему облику людьми, один из них был высоким и стройным красавцем с нервно-вздорным характером. Другой — невысокого роста, близким к полноте почти уродливым человеком, также с нервозным характером. При первом же обмене мнениями эти два монарха неожиданно нашли общую тему, так как случайно заговорили об армии, об армейских порядках и артикулах и об обучении солдат военному искусству. Оказалось, что они оба до фанатизма любят армейскую службу и много сил отдали на создание современной армии. Я хорошо знал о том, что любимым занятием обоих монархов было проводить время в боевых походах, не спать по ночам, переходя от одного походного костра к другому, беседовать с солдатами на житейские темы или о том, как у них идет армейская служба, хороши ли их офицеры. Самое интересное заключалось в том, что солдаты чувствовали неподдельный интерес со стороны своих государей и охотно поддерживали разговор, нормальным солдатским языком рассказывая о своих проблемах.

Таким образом, я с Иоахимом фон Руге первый час душевно отдыхал, наблюдая за тем, как Петр Алексеевич, жестикулируя руками, рассказывал Фридриху Вильгельму I об истории формирования Преображенского полка и о всей системе военной подготовки молодых рекрутов.

На второй день после завершения русско-датских переговоров и подписания очередного ни к чему не обязывающего русско-датского договора мы с Петром Алексеевичем поздно вечером, когда стемнело, незаметно покинули дом Генриха Бутенанта и вышли на улицу, где нас уже ждал добрый молодец с двумя жеребчиками, которых держал под узду. Петр Алексеевич лихо, не держась рукой за луку, вскочил в седло одного из жеребчиков, а я так осторожненько и при поддержке добра молодца вскарабкался в седло другого жеребчика и, ткнув его шенкелями в бок, поскакал вслед за государем.

Обычно к вечеру улицы Гамбурга наполнялись прогуливающимися жителями, которые с женами и отпрысками чинно взад и вперед прохаживались перед своими домовладениями. Но в эту ночь по дороге в Штеттин нам не встретился ни один человек, городские улицы, а затем и сам тракт, по которым мы следовали, были совершенно обезлюдевшими. Жеребчики достались нам горячие и быстрые. Петр Алексеевич всю дорогу держался на два корпуса впереди меня, с явным удовольствием подставляя свое разгоряченное лицо встречному ветру, и временами что-то радостно кричал. По всему чувствовалось, что у государя было отличное настроение, он наслаждался скачкой на своем жеребчике.

Я же не рвался на разговоры с государем, впав в глубокую задумчивость о вчерашних событиях с моим непосредственным участием.

Доставив меня во дворец и уложив на кровать в спальне, Иоганн Зейдлиц мысленно со мной попрощался и отправился начинать новую жизнь русского подданного, начиная ее с поисков попутной кареты в Москву.

А я немедленно занялся излечением своей рубленой раны, полдня потратил только на то, чтобы различными заклинаниями остановить кровотечение, начать заживление раны, но магия мало помогала, боль настолько сковала мое тело, что я не мог руки поднять, а не то чтобы ими махать в магических пассах. Тогда я вспомнил о кибер-докторе и вызвал его, через час, в течение которого кибер-доктор занимался раной, я почувствовал значительное облегчение.

Поэтому уже во второй половине дня я смог встретиться с Петром Алексеевичем, который в этот момент о чем-то увлеченно беседовал с Абрамом Петровичем. [60]Я выждал удобного момента и, попросив извинения, напомнил государю о нашей завтрашней поездке в Штеттин. При Абраме Петровиче я не мог открыто говорить о цели нашей поездки в Пруссию, но государь меня понял и согласно кивнул головой. Я уже давно заметил, что встрече с прусским королем я придавал более внимания, нежели сам Петр Алексеевич, который к встрече с Фридрихом Вильгельмом I относился как-то легкомысленно.

Вернувшись в отведенную мне спаленку, я снова занялся своей рубленой раной на спине. Кибер-доктор меня хорошо подлечил, рана зарубцевалась, но внутри ее по-прежнему гуляла сильная боль, полностью я пока не излечился. В таком болезненном состоянии я едва ли смогу выдержать дорогу до Штеттина и обратно. По всей очевидности, я все-таки оказался плохим знатоком магической медицины, моих усилий оказалось совершенно недостаточно, для того чтобы я сумел бы самого себя привести в состояние здорового человека.