Шпион особого назначения

Вчера ориентировка на Яночку ушла в Гамбург. И уже сегодняшним утром Антипова ждал приятный сюрприз. Пришло сообщение от агента нелегала из Гамбурга. Карл Яночка не умел, а, скорее, не хотел прятаться, и стал жертвой собственной самоуверенности или глупости. В ночь с шестого на седьмое октября на своей машине «Опель Вектра» он пересек границу между Чехией и Германией. Добравшись до Гамбурга, не сунулся к знакомым, а остановился в гостинице «Ремстал», в одноместном номере за восемдесят пять марок в сутки. При этом Яночка допустил еще одну грубую, возможно, роковую ошибку – не назвался вымышленным именем, а предъявил для регистрации собственный паспорт.

Агент без труда навел справки, через гостиничную прислугу выяснил, как Яночка провел прошлый день. До полудня он отсыпался в номере, затем пообедал, бесцельно слонялся по городу и посетил небольшой кинотеатр, где крутят старые фильмы. Посмотрел гангстерскую черно-белую ленту с Эдвардом Робинсоном. Поздним вечером очутился на улице Репербан в квартале Сант-Паули, у шлюхи, с которой поддерживает давнюю связь. В половине девятого утра Антипов был на докладе у Егорова. На этот раз Антипов был готов к разговору.

– Для проведения операции предлагаю отправить в Гамбург Донцова, – сказал он. – Пусть выезжает сегодня же.

– Но Донцов ранен.

– В ночной шифровке Колчин утверждает, что состояние Донцова не внушает опасений. Он готов к работе. Чтобы облегчить его задачу, подключим к делу одного из наших агентов в Гамбурге.

Антипов вытащил из папки несколько фотографий, через стол передал их начальнику. Егоров увидел на снимках склонного к полноте господина с гривой седых волос, дряблой физиономией, в очках в металлической оправе.

– Это Буряк Павел Иванович, – пояснил Антипов. – Работает в странах Западной Европы более десяти лет. Его теперешнее имя Гюнтер Шредер. Репутация Шредера высокая. Опытный кадр. По легенде свободный фотограф, держит собственную фото студию в Гамбурге.

– Да, да припоминаю, – кивнул Егоров.

– Буряк специализируется на эротических и порнографических снимках, которые продает в журналы для мужчин. Своя студия – надежное прикрытие. В летний период Шредер долго на одном месте не сидит, получает задания, связанные с разъездной работой. Гастролирует, переезжая из страны в страну. Недавно вернулся из Дании.

Егоров долго разглядывал фотографии. Наконец, перетасовал снимки, как карточную колоду, вернул их Антипову.

– Да, постарел Буряк, – сказал Егоров. – Давно его не видел. Постарел… Слышал, что у него проблемы с весом: сто семь кило как-никак. Год назад Шредер пережил сердечный приступ. Для той работы, которую сейчас выполняет Шредер, он годится. Но подключать его к этой операции слишком… Не знаю…

– Хочу использовать Буряка не для активных мероприятий, – ответил Антипов. – Он поможет Донцову сориентироваться, выведет его на ту шлюху, к которой Яночка ходит в гости. Буряк бывал в разных переделках, и на сердце не жаловался. Обвинять в избыточном весе человека, большую часть года живущего в Гамбурге… Ну, это бесчеловечно.

Егоров улыбнулся.

– Я бывал в Гамбурге, – сказал он. – Это город создан не для тех, кто хочет похудеть. Какая помощь требуется Донцову и Колчину?

– Помощи они не просят, – ответил Антипов. – Колчин сообщает, что на этом этапе операции справятся своими силами.

Антипов вернулся в кабинет, засел за разработку плата оперативных мероприятий. К полудню из ФСБ пришел ответ на заброс Внешней разведки, касавшейся личности Тарасенко.

Сорок один год от роду, родился в Туле, жил в Москве. Получил высшее образование, инженер электронщик, но по специальности работал недолго. Занимался спортом, был грузчиком в мебельном магазине, затем ушел в коммерцию. Начитан, высокий интеллектуальный коэффициент. Дважды женат и разведен тоже дважды. По криминальной части ничего серьезного за этим субъектом не числилось, но кое-какие грехи есть. Впервые на прицеле у милиции Тарасенко оказался еще пятнадцать лет назад, тогда его обвиняли в совращении двенадцатилетней девочки, но доказательная база оказалась слабой, дело рассыпалось, не дойдя до суда.

Восемь лет назад Сергей Иванович Тарасенко отсидел срок за вымогательство и нанесение телесных повреждений средней тяжести: наехал на какого-то бизнесмена, которой якобы ему задолжал, пытался выбить свой долг, а выбил себе пять лет лагерного срока. Не из блатных и не из бандитов, скорее из порченных фраеров. В авторитете никогда не был. Находясь в мордовской колонии строгого режима, лишился фаланги указательного пальца, потому что в срок не погасил небольшой карточный долг. После отсидки связь с уголовным миром не поддерживал.