Шпион по призванию

— В данном случае не такая уж слабая. Мы оба знали о вашей любви к ней и обсуждали это много раз. Атенаис говорила, что была бы рада получить в мужья такого истинного дворянина, как вы, и стала бы для него хорошей и верной женой. Для нас, как и для вас, явилось жестоким ударом, когда отец выбрал ей в мужья месье де Келюса.

— Да, это дьявольское невезение, особенно учитывая то, что вы мне рассказали. Конечно, с ее романтической любовью к вам ничего не поделаешь, но если она уже была благожелательно настроена по отношению ко мне, я могу поклясться, что завоевал бы ее привязанность после нескольких месяцев брака и сделал бы ее счастливой. Но вместо этого ее положение стало поистине отчаянным.

— Знаю, — мрачно произнес Роджер. — Граф Люсьен нарушил все мои планы. Как только пойдет слух, что секретарь отца Атенаис дрался из-за нее, все сделают из этого самые худшие выводы. Даже если бы выяснилось, что я принц крови, живший в доме инкогнито, это не спасло бы ее от скандального обвинения в том, что она имела любовную связь, еще оставаясь незамужней.

Виконт кивнул:

— Месье де Рошамбо вынудит ее уйти в монастырь. В подобной ситуации это единственный образ действий, согласующийся с честью.

— Да, это подлинная трагедия, хотя у меня есть единственное утешение. Атенаис поклялась мне на кресте, что скорее уйдет в монастырь, чем станет женой де Келюса, поэтому мои сегодняшние действия создали для нее не худшую судьбу, чем та, которую она уготовила себе сама.

— Вы в самом деле верите, что она осуществила бы свою угрозу?

— Я убежден в этом. Неделю назад мне с трудом удалось уговорить ее не сообщать отцу о своем намерении, а когда я сказал ей, что устроил встречу с графом, Атенаис сожгла бы за собой мосты, чтобы это предотвратить, если бы я не поклялся, что намерен драться с де Келюсом, как бы она ни поступила.

— Вы попытаетесь увидеться с ней перед отъездом?

— Нет. Мы не назначали свидания, и встреча только ухудшила бы ее положение. Я намеревался повидать ее завтра утром, но теперь я не рискну задержаться так долго. — Роджер пустил лошадь в легкий галоп и добавил: — Нужно торопиться! Лошади отдохнули, а нам дорога каждая минута.

После долгой скачки они вновь замедлили скорость.

— Mon ami, — заговорил виконт, — я не могу выдерживать такой темп. Рана причиняет мне сильную боль. Вам придется ехать одному.

— Mort dieu! — воскликнул Роджер. — Я совсем забыл о вашей ране. Просто чудо, что вам удалось так долго продержаться. Но именно по этой причине нам нужно продолжать путь вместе — рана может открыться, и вы лишитесь сознания.

— Она не откроется, если я буду ехать медленно. Но вы этого не можете себе позволить.

Роджер отлично это знал, однако имел в виду иные обстоятельства, нежели его спутник. Виконт думал о шуме, который вызовет гибель де Келюса, в то время как Роджера тревожила необходимость успеть в Париж на совещание, где архиепископ Тулузский должен принять судьбоносное решение. Встреча с де Келюсом заняла куда больше времени, чем рассчитывал Роджер, а ему еще оставалось покрыть половину расстояния до особняка Рошамбо. Он уже опаздывал, а сопровождая виконта, рисковал вовсе пропустить собрание, однако не мог оставить терзаемого болью друга, которому также грозила опасность.

— Я не покину вас, — твердо заявил Роджер, — когда вы подвергаетесь из-за вашей раны куда большему риску оказаться схваченным, чем я.

— Для меня арест означает, самое худшее, выговор короля и недолгое заключение в Бастилии, в то время как для вас он означает смерть.

— Возможно. Но я не могу оставить вас наедине с опасностью, которой вы подвергли себя ради меня.

Де ла Тур д'Овернь нетерпеливо тряхнул головой:

— Я намерен искать убежища в поместьях отца, так как оттуда меня могут вытащить разве только по обвинению в государственной измене. Но в Англию и Бретань ведут разные пути, поэтому через час или два нам, так или иначе, придется расстаться. Я прошу… нет, настаиваю, чтобы вы не теряли времени. В противном случае, если вас поймают, я всегда буду считать, что это произошло из-за меня и что ваша смерть лежит на моей совести.

— В таком случае вы не оставляете мне выбора, — ответил Роджер с чувством облегчения, которое был не в состоянии скрыть. — Но я умоляю вас поторопиться, чтобы к утру оказаться подальше от Парижа.

— Пройдет несколько часов, прежде чем отдадут приказ о нашем аресте.

— Да, но, поскольку вы не можете скакать быстро, вдвойне важно, чтобы вы без отлагательств отправились в Бретань.

— Я поеду не верхом, — заявил виконт, — а почтовой каретой, запряженной шестеркой лошадей, и, пока мой слуга будет делать необходимые приготовления, я намерен заглянуть в особняк Рошамбо.

— Значит, вы собираетесь повидать Атенаис и рассказать ей о происшедшем? — спросил Роджер. Когда де ла Тур д'Овернь кивнул, он быстро продолжил: — Очень этому рад. Я тщетно ломал себе голову над тем, как передать ей наши новости. Прошу вас проститься с ней от моего имени и объяснить, почему я вынужден уехать, не увидевшись с ней.

Виконт колебался: