Шпион по призванию

— Я уже информировал служителей закона, что около восьми месяцев назад добился выдачи ордера на арест доктора. Это можно легко проверить, связавшись с властями Нанта. Заявил, что, обнаружив доктора по-прежнему на свободе, предупредил его вчера вечером, что намерен уведомить обо всем здешние власти. После этого он в приступе отчаяния выхватил из кармана пистолет и, прежде чем вы и я успели его остановить, выстрелил себе в голову. Так как у меня хватило ума оставить пистолет возле тела, подобная версия дает лазейку нам обоим, так что вам нужно всего лишь подтвердить мои показания и, возможно, заявить, что вы знали о наличии у доктора пистолета.

— По-моему, вы намеревались обвинить меня в убийстве, — заметил Роджер. — Не вижу причин, по которым я должен лгать, чтобы вытащить вас из неприятной ситуации.

— В самом деле, месье Брюк? — Маленький рот Фуше растянулся в усмешке. — Вы забываете, что, войдя в этот дом, продолжали лгать. Вы назвали себя уроженцем Эльзаса. Что касается вчерашнего вечера, то я принял определенные меры, чтобы остановить вас и завладеть вашим поясом с деньгами. Мне это не удалось, но сегодня обстоятельства изменились. Вы хотите, чтобы я уведомил благородное семейство де Рошамбо о том, что они покровительствуют самозванцу?

Роджер живо себе представил, какой почувствует стыд перед Атенаис, если его ложь будет разоблачена.

Искоса глядя на Роджера из-под тяжелых век, Фуше заметил его смущение и поспешил им воспользоваться:

— Кроме того, мистер Брук, я ведь еще не давал показаний перед магистратами, а между тем прекрасно умею приспосабливаться к обстоятельствам. Я могу им сказать, что во время вчерашнего допроса, тронутый вашей юностью и побуждаемый чувством сострадания, пытался защитить вас от последствий вашего преступления, но сегодня совесть велит мне сообщить всю правду, а именно, что, услышав о моем намерении добиться ареста доктора, вы пытались меня застрелить, но промахнулись и попали в вашего друга, а потом запаниковали и решили сбежать с его деньгами.

С растущей тревогой Роджер осознал, что за высоким бледным лбом рыжеволосого ораторианского проповедника кроется коварный изощренный ум. Такая история в целом соответствовала бы тому, что Фуше рассказал полиции вчера вечером, при этом Роджер мог быть обвинен, как минимум, в непредумышленном убийстве. Он знал, что не осмелится пойти на это, и медленно произнес:

— Хорошо. Я сделаю то, что вы предлагаете.

Фуше улыбнулся, глядя на свои ботинки.

— Возможно, вы не унаследовали доблесть, присущую английским адмиралам, но в этом деле проявляете мудрость, которая окажется куда более выгодной для вас, чем безрассудная отвага. Можете предоставить все объяснения мне. От вас потребуется только подтвердить, что я дал полный и правдивый отчет о происшедшем, и, если вас спросят, заявить, что доктор всегда имел при себе двуствольный пистолет. Нам пора идти, так как суд скоро начнет заседать.

Они вышли из комнаты, и мэтр Леже по равнодушной физиономии месье Фуше сразу понял, что они пришли к согласию, и повел их в свою карету.

В суде все прошло согласно намеченному плану. Дознание заняло четверть часа. Присяжные отсутствовали, но, посовещавшись, магистраты вынесли вердикт: доктор Аристотель Фенелон сам лишил себя жизни в момент временного помрачения ума, узнав, что его могут арестовать по обвинению, влекущему за собой смертный приговор.

После этого, даже не взглянув на Роджера, Фуше покинул здание суда и зашагал прочь. Роджер смотрел ему вслед, и мэтр Леже осведомился:

— Что вы теперь намерены делать, мой юный друг?

— Мне не терпится пойти в гостиницу, чтобы забрать мои деньги, — ответил Роджер. — Но приличия требуют сначала уведомить мадемуазель де Рошамбо о благополучном исходе дела.

— В таком случае я подвезу вас к особняку де Рошамбо, — предложил нотариус.

— Никогда не смогу отблагодарить вас по заслугам, месье, — сказал ему Роджер, когда они сели в карету. — Мои финансы, к сожалению, весьма ограничены, но если ваш гонорар в пределах моих возможностей, буду счастлив его выплатить.

— Нет, я не стану лишать вас ваших денег, — любезно отозвался месье Леже. — Достаточно одного взгляда, чтобы понять: вы честный юноша, а этот Фуше — мошенник, заслуживающий виселицы. Умоляю вас больше об этом не думать. Было удовольствием оказать вам услугу, и в любом случае это часть моего заработка — улаживать все юридические дела, связанные с семейством де Рошамбо. Маркиз достаточно богат, чтобы уплатить мне пару луидоров за утреннюю работу, и никогда об этом не забывает.

Десять минут спустя они подъехали к особняку де Рошамбо. Мэтр Леже высадил Роджера и поехал дальше. Роджер сразу же осведомился, может ли мадемуазель Атенаис принять его.

Вскоре Атенаис спустилась в холл. Солнечный свет играл в ее золотистых волосах, и она показалась Роджеру еще прекраснее. Он коротко сообщил ей об утренних событиях и снова поблагодарил за помощь.

Роджеру показалось, что девушка отнеслась к известию несколько равнодушно, спросив, что он собирается делать теперь, когда ему больше не грозит опасность.