Шпион с пеленок: детство (СИ)

— Ухаживать за мной? Не слишком ли это лестно для меня? О, если бы я была той же соплячкой, как во время учебы в Хогвартсе, то, возможно, поверила бы, чтоб тут же на месте умереть от счастья. Или от зазнайства. Но сейчас? Том, уволь… Во мне нет ничего такого, что бы могло спровоцировать ваш интерес, милорд. По крайней мере, интерес такого рода.

— А если меня интересует твое наследство?

Эйлин рассмеялась, а потом горько вздохнула:

— Все, о чем я говорила в Министерстве, вы же слышали тогда, правда? Это истинное положение вещей. Зачем милорду полуразрушенный и разоренный замок у черта на куличиках?

Она посмотрела прямо в его глаза и неожиданно приоткрылась, так что он увидел: обшарпанные стены, побитые и растрескавшиеся лестницы, дико выгнутое какими-то вандалами кружево перил, разбитый рояль, ледяной ветер, сквозящий через разбитые окна, и остатки книг, разваленные по полу. Книги его чуть не добили — про библиотеку Принцев в свое время только ленивый не слышал… И ее боль. Нет, Боль. И сейчас на бесстрастном, только слегка побледневшем лице жили лишь черные глаза, а в них словно хрустело битое стекло ее прошлой жизни.

В непонятном для самого себя порыве Том накрыл ее руку своей ладонью:

— Я ведь действительно могу помочь, Эйлин. У меня достаточно силы.

Она не убрала руку, но оторвала взгляд, и он почувствовал, как она напряглась, а щиты встали на место. Еще одна загадка…

— И что я за это буду должна?

Она спросила так жестко, что он понял: его тоже видят насквозь. Почти насквозь. А вот он ее — нет, недостаточно. Он, черт возьми, строит предположения, но поведение женщины в очередной раз показывает ему, что все его измышления гроша ломаного не стоят. Это раздражало, но и странным образом притягивало. И не отвертеться: она слишком хорошо представляет, какой может быть цена. И он пошел ва-банк, просто используя свою силу. Не-по джентльменски и даже не по-мужски, но он никогда не утруждал себя тем, что называется «совесть» и «такт». По крайней мере, когда это ему не было выгодно.

— Твои тайны. Ты будешь мне должна твои тайны.

— Том, зачем тебе нужна история домохозяйки? — взметнулась тонкая бровь.

Мужчина усмехнулся:

— Я хочу знать, как ты стала той, кто ты сейчас. Ты на порядок сильнее, чем была, а я всегда охотился за силой. И я хороший охотник, Эйлин.

Она почувствовала себя загнанной дичью, но…

Стук по стеклу окна. Ворон с глазами цвета расплавленного серебра. Аш. Эйлин даже физически ощутила поддержку и… собственный гнев. Что он себе позволяет, этот лорд Волан де Морт самозваный, лорд Гонт свежеиспеченный?! Считает, что она ему уже что-то должна — по праву силы? Она чуть вздернула подбородок и ответила, холодно и неторопливо:

— Милорд считает, что я выверну перед ним всю свою душу, расстелю всю боль и грязь, через которые мне пришлось пройти, вытрясу на его обозрение все ужасы, кошмары и безвыходность, — ее голос резал, словно стекло, по живому, — за то, что он просто починит мне дом? Я не продаюсь, милорд, как и мое прошлое, и моя память. Ни за мэнор, ни за трон Британский, ни даже за жизнь.

— То есть, проще тебя убить, чем разговорить?

— Да.

Это короткое слово Том внезапно ощутил, словно удар под дых.

Он мог убить ее. Мог сломать. Пытать. Он мог все, но при этом оставался — ни с чем. Бледное лицо, прекрасное в гневе… И она. Его. Не. Боялась.

Он никогда не сталкивался с подобной силой.

Он даже не подозревал о существовании таких женщин.

Он не может позволить, чтобы это было последнее ее слово, адресованное ему, потому что это ее «да» — это конец. Финал для всего, что он хотел получить от нее, его проигрыш.

А она уже поднималась из-за стола, еще пара секунд, и — уйдет. Волшебник вскочил, успев отодвинуть даме стул. Если он ее не отпустит, то… «Ничего хорошего», — шепнул внутренний голос. Но если отпустит, могут быть варианты. По крайней мере, время подумать.

Эйлин сухо кивнула, прощаясь.

Не очень-то верилось в то, что Том смирился с ее отказом, но надеяться хотелось. Она трижды аппарировала и только потом добиралась до дома обычным транспортом, путая следы, как только можно, дополнительными пересадками. Вот только одного она не учла…

Заканчивался октябрь, пора было готовить мэнор к ритуалам Самайна, и Эйлин с Северусом снова, не без предосторожностей, конечно, отправились в старый дом. Из-за того, что хозяева продолжали отсутствовать, восстановление шло очень медленно. И женщина решила выбрать, какую часть замка окончательно «довести до ума» так, чтобы там можно было некоторое время жить.

Едва они пересекли магическую границу своих владений, раздался характерный хлопок аппарации.

— Алан, — с облегчением вздохнула было Эйлин, но снова вздрогнула, когда из-за ворот вслед за тем появился гость, о котором она даже думать не хотела.

Краем глаза она заметила промелькнувший на лице сына испуг, быстро сменившийся обреченностью, но тут Далтон заслонил их обоих от неожиданного и нежелательного посетителя.

— С кем имею честь? — осведомился он.