Шпион с пеленок

А потом зашуршало… Кто-то завозился в углу… и в том, что справа… и за дверью… Страшно не было, скорее, интересно. Тихое шлепанье нескольких пар маленьких босых подошв прозвучало совсем близко, и из ряби воздуха буквально соткались большеглазые ушастые создания, шепотом выдохнули «Хозяин!» и дружно склонили перед ним круглые лысоватые головенки.

Северус, насмотревшийся на домовиков Хогвартса и Малфой-мэнора, оторопел: по сравнению с ними эти были похожи на только что освобожденных узников концлагеря. Причем освобожденных путем умерщвления в газовой камере, судя по цвету кожи, шатанию на подгибающихся ножках, трясущимся ручкам и общей полупрозрачности.

— Что хозяин может сделать, чтобы привести вас в порядок? — спросил он, не успев даже толком подумать.

Еле слышный шепот ответил:

— Хозяин так добр… но это опасно для хозяина… прикоснуться к его магии…

Дрожащая полупрозрачная ручонка с тонкими пальчиками все же протянулась к нему, Северус коснулся и внезапно ощутил такую слабость, что едва не осел на пол — благо, кресло было рядом, и кто-то удачно скорректировал его падение.

Темнота… Тишина. Невозможно не то что пошевелиться — невозможно почувствовать собственное тело. Мягкое движение прохладного воздуха подарило судорожный вдох. Выдох. Вдох. Выдох…

Поток усиливается, и вот это уже прохладный ветерок, несущий то ли светлые блики, то ли светящиеся лепестки… Прохладный воздух обрисовывает контуры его тела, и отчего-то начинают ныть рука и бок. Он выпрямился и потянулся, разминая мышцы, и едва не скатился с кресла. В темном воздухе вокруг него бледно светилось семь пар глаз. Едва не шарахнув по ним своей фирменной убойной Сектусемпрой, Северус успел понять, кто это, и остановить движение, переведя его в обычный светящийся шар. Однако вышел не шар, а целая люстра.

Он огляделся и чуть не расхохотался. Семеро домовиков могли составить конкуренцию любому комику: щурясь от ярчайшего света, они пытались одновременно таращиться на своего хозяина, при этом корча такие мордочки, на которых смешивались удивление и восторг с испугом и недовольством от яркого освещения — Бурвиль, Аткинсон и Де Фюнес отдыхают…

* * *

Эйлин уронила голову на руки. Визиты Тома ее изматывали: трудно было держать в узде собственные страхи, усиливающиеся, когда она думала о сыне. К счастью, Эбби всегда удавалось вовремя упрятывать к отцу и няне (собственно, там она теперь и жила): Темный Лорд, однажды поинтересовавшись соседями и узнав, что они входят в круг близких Эйлин, больше вопросов о них не задавал. Да, он вел себя практически образцово, но опасения Северуса по его поводу не позволяли матери расслабиться. Помогал Алан, появлявшийся через некоторое время после отбытия Лорда — с восстанавливающим и с амулетами защиты сознания, которые после визитов приходилось частенько менять. Так было и в этот раз.

Они пили чай в небольшой гостиной, когда неожиданно явился Том.

— Книгу оставил, — улыбнулся он половиной лица так, что стало жутко.

И… Алан, мягкий, добрый Алан, взял Темного Лорда под локоток и вышел с ним… Эйлин замерла и похолодела. Спасти, защитить Далтона можно было лишь одним способом — введя его в семью. Женщина собралась с духом и вышла за ними.

Темный Лорд был удивлен. Он мог бы одним движением руки оставить от этого мужчины мокрое место, но… Во-первых, тот об этом знал. Но сделал то, что сделал. А во-вторых, несмотря ни на что, не хотелось портить палисадник Эйлин, тут много интересного росло. В-третьих, Том кое-что узнал. И, хоть ему это знание не понравилось, принял к сведению и почувствовал что-то вроде уважения — и к этому мужчине, и к мисс Принц. Оказывается, его все же с трудом выносят здесь — надо же, как хорошо умеет держаться эта женщина, которую, оказывается, так выматывает его визит, что после него она на ногах не стоит. Конечно, если верить этому… Но в мыслях невозможно солгать. Не ему.

Когда Эйлин появилась на крыльце, он заметил, как его визави инстинктивно попытался загородить ее своим плечом, но она…

— Лорд Гонт, я бы хотела познакомить вас с моим будущим мужем…

По реакции Далтона Том прекрасно понял, что к чему, и ему… стало смешно и грустно. Поднявшейся было злости вдруг оказалось недостаточно, чтобы захлестнуть его: волна взметнулась, но он оказался над ней. Или так сработал обет? Или все же он правильно сделал, убрав в первый крестраж изрядную часть злобы, ожесточения и пафоса (без них ему стало много легче быть «идеальным старостой», да и жизнь в целом стала как-то поприятнее).

— Я вас понял, — ответил Том, слегка наклонив голову. — Мистер Далтон, поздравляю. Вы действительно достойны этой удивительной женщины. Мисс Принц, мои поздравления.

Он посмотрел на удивленные лица и… убрал щиты — ненадолго, всего на минуту, невероятно длинную минуту, когда они смотрели друг другу в глаза. А потом развернулся и хотел было аппарировать, как Эйлин вдруг дотронулась до его рукава:

— Том… Приходи еще. Если, конечно, хочешь.