Шпион в Хогвартсе: отрочество

— Неужели в Англии появился некромант? Так мы несколько дней провозимся…

— Вдвоем, может быть, и несколько, о нетерпеливые мои бывшие ученики, — этот высокий тенор мог принадлежать только одному… Позади них стоял профессор чар, Филиус Фитвик, в компании милорда.

— Какими судьбами?

— Да так, встретились в школе, разговорились, — пожал плечами Том. — Давайте-ка сначала за дело, а разговоры потом, у нас еще есть… некоторые задачи.

— Какая же дрянь, — подивился маленький профессор, настроивший свое собственное видение.

— Не знала, что гоблины так могут, — прошептала Эйлин.

— Так могут люди, дорогая моя. После лет ста тренировок и развития способностей.

— Прошу прошения, профессор, — Эйлин на миг почувствовала себя школьницей.

«Вот как у них это получается, у наших бывших учителей?..»

В качестве очистки коттеджа в четыре палочки довольно неслабых и опытных взрослых магов можно было не сомневаться. Молодежь не допустили, оставив всех под присмотром Северуса: родственники еще не до конца отошли от чар, так что дел ему хватало. К вечеру дом был чист, а усталые волшебники мирно пили чай, наслаждаясь заслуженным отдыхом и принесенной домовиками едой.

— Ну, профессор, вы, наконец, утолите наше любопытство? — спросила Эйлин, когда Флитвик допил чай и сыто откинулся на специально трансфигурированном высоком кресле.

Тот молча потянулся и взял еще одно пирожное.

Том что-то быстро написал в блокноте.

— Сегодня утром в школу вернулся директор, — начал Флитвик, но тут же прервался от громкого хлопка.

— Без меня?! — черные глаза метали молнии.

— Остынь, а то обратно отправлю, — пригрозил Том. — Тебя ж позвали, или как?

Северус вздохнул:

— Прошу меня извинить.

А Флитвик продолжил рассказ о том, что было после явления в школу Дамблдора, который «немного не совсем Дамблдор»: едва ли не кидался непростительными и вообще вел себя… странно и нехорошо. Пришлось его немного… полечить. И теперь он пребывал в медицинском крыле под присмотром мадам Помфри, профессора Стебль и Ирмы Пинс.

— А библиотекарь-то при чем? — удивился было Алан.

В ответ на него только шикнули.

— МакГонагалл и Слизнорт вызвали Бабблинг и ушли в библиотеку Отдела тайн.

— Ого, — присвистнули Алан и Северус.

— Сметвик определил одержимость.

— Дамблдора?! Кем?

— Ну… — протянул Том. — Выгоним и узнаем. А приятной компании профессора я обязан тем, что ему стало интересно, и он решил навестить место, где порезвился «тот, кто в директоре сидит».

— На самом деле у меня была еще одна задача… Это ведь ваша методика, леди Принц? — Флитвик протянул Эйлин какие-то записи.

Просмотрев их, та удивленно кивнула:

— Но откуда это у вас? Северус, ты поделился?

— Я не хочу, чтобы меня считали плагиатором, но нельзя ли внести в мои занятия с третьекурсниками вот эту серию упражнений и еще вот эти? А методическая разработка будет совместной, как вы на это смотрите?

— Но… я же пока только с маленькими работаю, — смутилась Эйлин.

— Эйлин, я могу вас называть так? — Флитвик заулыбался, видя готовность сотрудничать. — Ваш талант нельзя ограничивать! Он должен помогать детям, независимо от их возраста.

Северус глубоко вздохнул и с гордостью посмотрел на мать.

Глава 40. Превращения

В полутемном зале — совершенно пустом каменном мешке, освещенном только семью свечами, — стояли четверо деканов Хогвартса и трое преподавателей: Вектор, Бабблинг и Синистра. И всем им, весьма неслабым магам и ведьмам, было весьма не по себе. Но и деваться было некуда. Явившийся в школу директор повел себя совершенно неадекватно: чего только стоило его нападение с воплем «Сгинь, ведьма поганая!» на Минерву, когда та пришла к нему с документами на подпись. Только присутствие коллеги Стебль, вовремя укрывшей ее щитом, помогло совершенно дезориентированной замдиректора прийти в себя, а отбиться помогали трое: Филиус Флитвик и поспешившие к ним Бабблинг и Вектор.

Директора тогда аккуратно спеленали растения дражайшей Помоны, он был надежно обезврежен (Флитвик, МакГонагалл, Бабблинг) и уютно устроен в особом, закрытом (и тщательно запертом всеми деканами) отделении Больничного крыла. Ах да, еще и усыплен на всякий случай.

Гораций Слизнорт, в данной ситуации не щадя своего времени, ежедневно варил зелье, которым поила своего пациента с помощью специального заклинания мадам Помфри. Четверка деканов и трое сочувствующих ежедневно, забросив чуть ли не все дела, заседали попеременно то в родной библиотеке, то в Отделе тайн, и на пятый день наконец обнаружили то, что более-менее их устроило. Не без помощи милорда Певерелла, конечно. Он и с ритуалом помог, но участвовать не стал: не те пока отношения у него были с директором. Остался на подстраховке вместе с мадам Пинс и целителем Тики.