Шпион в тигровой шкуре

— А, так они призывники-уклонисты?

— Ну да! — Ее мордашка приняла мечтательное выражение. — Они такие романтики! Такие молодые и оба ужасно милые!

— Я так понимаю, Арлетта, ты с ними достаточно близко знакома, а?

— Ну да! — ответила юная революционерка и невольно покосилась на кровать под тигровой шкурой.

— Сразу с обоими?

— Они же мои друзья. Настоящие друзья!

— Жанна д'Арк!

— О, но ведь люблю-то я только тебя, Ивен! — Она схватила меня за руку. — Я им позвоню. Они не подведут, я точно знаю. Они могут часами стоять на одном месте, и никто в их сторону даже не посмотрит. Они даже лучше мороженщиков!

— Это почему?

— Скоро увидишь.

Она позвонила куда-то и попросила братишек немедленно приехать и захватить с собой плакаты. Я не понял, о чем идет речь. Они появились и впрямь очень скоро — и я все сразу понял

У Сета, того, что чуть повыше, были задумчивые глаза и кустистая рыжая борода. У Рэндольфа патлы свисали до плеч, а под носом топорщились длинные усы. Оба пришли с плакатами-"сэндвичами", прикрывавшими им грудь и спину. Плакат Рэндольфа вопрошал: ЛИНДОН ДЖОНСОН, ОТВЕЧАЙ: СКОЛЬКО ДЕТОК ТЫ СОЖРАЛ? Плакат Сета гласил: ДЯДЯ СЭМ, ЯПОНА МАМА, ВЕРНИ РЕБЯТ ИЗ ОКОПОВ ВЬЕТНАМА.

— Теперь твоя задумка понятна, — похвалил я Арлетту. — Совсем не бросается в глаза. На них точно никто внимания не обратит.

Глава девятая

Около девяти вечера Сет и Рэндольф опять появились в квартире Арлетты, на этот раз уже без плакатов-"сэндвичей". Они принесли бутерброды с копченым мясом на всех и здоровенную бутылку эльзасского вина. Между укусами и глотками мы вели беседу, и к моменту, когда не осталось ни бутербродов, ни вина, я выслушал их подробный отчет.

Кубинцы-таки занимались похищением людей!

Братишки, правда, не смогли объяснить — а я так и не сумел догадаться, — зачем они это делают, но факт оставался фактом: более чем за четыре часа восемь человек из числа вошедших в павильон Кубы оттуда не вышли. Оба уклониста запаслись калькуляторами, и подсчет начали вести одновременно, так что в своих конечных выводах они были уверены на сто процентов. Они понятия не имели, естественно, кто такие были эти пропавшие посетители, какого пола, возраста или национальной принадлежности. Но одно было точно известно: в павильон Кубы вошло на восемь человек больше, чем из него вышло. Как раз это мне и нужно было выяснить. Значит, пропажа Минны не была случайностью. Кубинцы похищали людей!

И, как можно предположить, прятали их где-то внутри своего павильона.

— Вы славно поработали, — похвалил я обоих братишек. — Я вам очень благодарен.

— Всегда пожалста, — ответил Сет.

— Мы туда и так все время ходим, — сообщил Рэндольф. — С этими плакатами. Там можно стоять хоть до посинения — никто даже не подойдет и не взглянет. Никто даже башку не повернет прочесть, что там у нас написано. Даже обидно. Торчим там как бутафория. Как гипсовые скульптуры в парке.

— И никто с вами не вступает в дискуссии?

— Ну иногда кто-нибудь шепнет: «Так держать, малыш!» или что-то в таком духе. А иногда к нам выходят чмыри в галстуках и просят отойти подальше от их павильона, чтобы не мешать посетителям. Наверное, им просто не хочется напрягать отношения с Вашингтоном. Зато у павильона Кубы никаких проблем не возникает. У кубинцев же со Штатами никаких отношений нет.

— И они в общем согласны с нашей позицией по вьетнамской войне, — добавил Сет.

Я предположил, что братишки, наверное, подвергаются нападкам со стороны американских туристов, но они дружно развеяли мои опасения.

— Кое-кто с нами согласен, хотя вслух обычно такие вещи не говорят. Наверное, процентам восьмидесяти вообще все по барабану. Кондиционер жужжит, телик работает — а больше им ни до чего нет дела.

— Апатичное большинство, — разъяснил Рэндольф.

— Ну да, — подтвердил Сет. — А вот тем, кто готов нас на кол посадить, им приходится попридержать язык. Догадываешься, почему? Потому что они ведь думают, что мы канадцы, а если они покатят на нас бочку, то может разразиться международный скандал, и на следующей ежегодной конференции «Ротари-клуба» их могут вышибить за поведение, несовместимое с членством в клубе. А некоторые, из так называемых истинных патриотов, те совсем шизеют, когда нас видят. Ты бы поглядел на них — это просто умора! Подходят с явным намерением то ли базар затеять, то ли бенц учинить, а сами все разглядывают наши лица, пытаются угадать, канадцы мы или американцы, и вообще кто мы такие. Больше всего их бесят мои волосы и Рэндина борода.

Сет и Рэндольф не ограничивались только политическим дефиле на монреальской всемирной выставке. Каждый из них по несколько часов в неделю работал в офисе пацифистской организации на Франт-стрит, рассылая агитационные письма, вычитывая гранки статей для антивоенного журнальчика и принимая участие в иных акциях против войны в целом и во Вьетнаме в частности. Большую часть времени они посвящали агитации среди американских студентов, призывая их уклоняться от воинского призыва и бежать в Канаду.