Шпион, выйди вон

– Ну почему же ты не сказал нам этого раньше? – спросил наконец Смайли тоном отца, огорченного своим чадом. – Мы же не чудовища какие-нибудь. Мы вовсе не хотим им вреда. Почему ты не сказал нам? Мы бы, пожалуй, даже постарались помочь тебе. – Джордж снова стал изучать карточки. Tapp, видимо, использовал два или три комплекта, они лежали рядами на циновке из волокна кокосового ореха. – Почему ты не сказал нам? – повторил Смайли. – Нет никакого преступления в том, чтобы заботиться о тех, кого любишь.

Если только они позволяют тебе, подумал Гиллем, мысли которого снова были заняты Камиллой.

Чтобы облегчить Тарру ответ, Смайли начал выдвигать ему на помощь свои версии:

– Может быть, из-за того, что для покупки этих английских паспортов тебе пришлось раскошелиться за счет отпущенных командировочных? По этой причине ты нам не сказал? Бог ты мой, да кто здесь беспокоится из-за денег?

Ты добыл нам жизненно необходимую информацию. Неужели мы будем спорить из-за каких-то жалких пары тысяч долларов?

И снова время без всякой пользы отсчитывает уходящие секунды.

– Или из-за того, – предположил Смайли, – что тебе стало стыдно?

Гиллем замер, забыв о своих собственных проблемах.

– В известном смысле тебе, я думаю, было чего стыдиться. Не очень-то, в конце концов, любезно с твоей стороны оставлять Дэнни и ее мать с «засвеченными» паспортами на милость этого так называемого француза, который так настойчиво разыскивал мистера Пула, правда ведь? В то время как сам ты сбежал сюда, где с тобой обходятся, как с особо важной персоной. Хотя, если подумать, это, конечно, ужасно, – согласился Смайли, будто это Tapp, а не он сам расставил все по своим местам. – Ужасно наблюдать, как к тебе тянутся руки Карлы, чтобызаставить тебя замолчать. Или заставить работать на себя.

Тарра вдруг прошиб такой пот, что страшно было смотреть. Он чуть ли не ручьями струился по его щекам, так что казалось, будто это слезы. Карточки больше не интересовали Смайли, его внимание привлекла другая вещь. Это была игрушка, сделанная из двух стальных стержней, скрепленных шарниром наподобие клещей. Фокус состоял в том, чтобы прокатить вдоль этих стержней стальной шарик. Чем дальше он катился, тем больше очков можно было заработать, когда он упадет в одну из лунок внизу.

– Другой причиной, по которой ты не стал нам всего рассказывать, могло быть, я думаю, то, что ты сжег их. Сжег английские паспорта, разумеется, а не швейцарские.

«Будь начеку, Джордж, – подумал Гиллем и осторожно подвинулся на один шаг вперед, чтобы сократить расстояние между собой и Тарром. – Будь начеку».

– Ты знал, что фамилия Пул «засвечена» и поэтому ты сжег те паспорта, что купил для Дэнни и ее матери, но свой-то ты сохранил, потому что у тебя не было другого выхода. Затем ты заказал в турагентстве два билета на имя Пула, чтобы убедить всех в том, что ты ничего не подозреваешь о провале. Под «всеми» я, разумеется, подразумеваю шпиков Карлы. Потом ты заполнил швейцарские бланки, которые у тебя были – один для Дэнни, другой для ее матери, – понадеявшись, что на номера не обратят внимания, а после этого сделал новые приготовления, которые уже особо не афишировал. Приготовления, которые ты тщательно продумал еще до того, как заказывал билеты на фамилию Пул. Ну как тебе такой сценарий? Остановиться где-нибудь там же, на Востоке, но в другом месте, например в Джакарте: там, где у тебя есть друзья.

Даже с того места, где он стоял, Гиллем опоздал. Руки Тарра успели вцепиться в глотку Смайли, стул опрокинулся, и они упали. Из свалки Гиллем сумел выудить правую руку Тарра и заломить ее ему за спину, едва не сломав при этом. Откуда ни возьмись, появился Фон, вытащил из-под подушки пистолет и снова шагнул к Тарру, будто собираясь помочь ему встать. Затем Смайли отряхивал свой костюм, a Tapp снова сидел на кровати, прикладывая носовой платок к уголку рта.

Смайли сказал:

– Я не знаю, где они сейчас. Насколько мне известно, им ничего не угрожает. Ты ведь веришь мне, не так ли?

Tapp не мигая смотрел на него и ждал. Его глаза горели бешенством, но в движениях Джорджа сквозила невозмутимость, и Гиллем понял, что тем самым он старается успокоить Тарра.

– Присматривали бы вы лучше за своей бабой, а мою оставьте в покое, – прошипел наконец Tapp, не отнимая руку ото рта. С возгласом негодования Гиллем рванулся было вперед, но Смайли удержал его.

– Пока ты не будешь пытаться наладить с ними связь, – продолжал Смайли, – пожалуй, лучше, чтобы я не знал, где они. Хотя, может быть, ты хочешь, чтобы я что-нибудь для них сделал? Может, им нужны деньги, или покровительство, или другая поддержка подобного рода?

Tapp помотал головой. У него во рту была кровь, прямо-таки полный рот крови. Гиллем сообразил, что Фон, должно быть, ударил его, но он никак не мог понять, в какой именно момент это произошло.

– Это все скоро кончится, – сказал Смайли. – Скорее всего, через неделю. А если у меня получится, то, может, и быстрее. Старайся не думать об этом слишком много.