Шпионами не рождаются

— Послушайте, Олег Юрьевич! — воскликнул Маслов, которому Козаченко, этот стройный, высокий, русоволосый витязь из захолустья, все более внушал симпатию, — у вас что, все там такие ушлые в Майкопе? Кроме вашего горемыки и «особняков», которые следы своих промахов спешат упрятать в архивы? Кстати, позже вы мне расскажете о деле оперативной разработки «Странница». Мне оно почему-то не дает покоя…

Олег, не зная, как ответить на откровенную похвалу, смутился и лишь пожал плечами. В это время раздался зуммер рации — аппарата связи с разведчиками наружного наблюдения. Генерал щелкнул тумблером:

— Первый слушает!

— Первый! Говорит Седьмой. У нас тут конфуз приключился… Распутина, видимо, разволновалась и не смогла вовремя совладать с зажигалкой… Короче, когда она вышла на связь, было уже поздно — объект успел не только выйти из подъезда, но и скрыться… Скорее всего он воспользовался личным автотранспортом, потому что мы сразу же сделали несколько кругов, уделяя особое внимание автобусным и троллейбусным остановкам… Граждан, чья внешность соответствует полученному нами описанию, там обнаружено не было… Словом, осечка вышла… Распутина чуть не плачет, мы уж ее успокоили, как смогли…

— А теперь ты меня успокаиваешь, Седьмой? Сам вижу, что осечка! На сегодня всем отбой! — прорычал в рацию генерал, но, подняв взгляд на Козаченко, будто что-то вспомнил и уже спокойно добавил:

— Отставить, Седьмой! Выйди на связь минут через двадцать — есть некоторые соображения… Все, конец связи!.. И чего это я вдруг разволновался?! — Маслов выжидательно посмотрел на Олега. — У нас же теперь есть подполковник Козаченко, а у него — палочка-выручалочка по фамилии Пороховников… — Маслов лукаво подмигнул Олегу.

— Пороховщиков, Леонид Иосифович…

— Ну да, конечно, Пороховщиков!.. Олег Юрьевич, а ты можешь с ним немедленно, прямо от меня, связаться по телефону, чтобы узнать у него адрес Константина Вишни?

— Без проблем! Но…

Олег в нерешительности посмотрел на Маслова.

— Может, есть смысл разыскать в Генштабе Костина тестя, да поговорить с ним… Если надо, то и предупредить о том, чем занимается его зятек… Генерал он или кто? Начальник управления Генштаба — это ж какая величина и какая ответственность! Должен же он знать, в конце концов, что за змею пригрел в своей семье…

Маслов, кивая в такт словам Козаченко, молча слушал. Вклинился в рассуждения Олега при первой же паузе:

— А ты, Олег Юрьевич — прости, что перешел на ты — не допускаешь такого расклада, что Костя всего лишь подпасок, передаточное звено, связник, а главное действующее лицо — его тесть, генерал, начальник управления, работает на иностранную разведку, а?! И документация, которую он ему из Генштаба приволок, переснята по его личному заданию для передачи за кордон? Можем мы рассматривать в качестве рабочей такую версию или ты против?!..

Мы уже, кстати, имели один такой печальный опыт с генерал-лейтенантом Главного разведывательного управления, господином Поляковым… Не слышал о таком? А, ну-да, конечно! Ориентировка о его измене была распространена только в Центральном аппарате КГБ, и только среди начальствующего состава… Впрочем, скоро обзор по факту этого предательства будет доведен до всего оперативного состава КГБ… А ты пока послушай, а потом мне о СТРАННИЦЕ расскажешь…

Глава 8 РЕКОРДНЫЙ ЗАБЕГ «КРОТА»

— Что бы там тебе в последующем не довелось услышать о причинах и мотивах, из-за которых Поляков стал изменником, знай одно: побудительным мотивом, толкнувшим генерал-лейтенанта Главного разведывательного управления Генштаба МО СССР Дмитрия Федоровича Полякова в объятия американских вербовщиков из ЦРУ, была месть. Месть за погибшего младенца-сына. Причины же, с его слов, лежали много глубже, и представляли они собой отрицание политики, проводимой Хрущевым, и якобы возмущение попранием этим горе-деятелем идеалов сталинских времен…

…Осенью 1961 года, когда Поляков прибыл на работу в нью-йоркскую резидентуру ГРУ, в Соединенных Штатах свирепствовала эпидемия гриппа. Его полугодовалый сын простудился, получил осложнение на сердце, спасти его могла только срочная операция. Поляков попросил руководство резидентуры оказать материальную помощь, чтобы прооперировать сына в нью-йоркской клинике, но ГРУ ответило отказом, и младенец умер.

Этим не преминули воспользоваться «охотники за скальпами» из ЦРУ, буквально на следующий день сделавшие озверевшему от горя и отчаяния разведчику предложение о сотрудничестве. Поляков принял его безоговорочно.

Восемнадцать лет Топхэт (оперативная кличка, присвоенная американцами Полякову) таскал «каштаны из огня» для Соединенных Штатов. Американцы считали Полякова одним из своих самых продуктивных шпионов. В недрах ЦРУ для анализа материалов, поступавших от него, даже было создано специальное подразделение, едва успевавшее их обрабатывать. Советский Союз понес ущерб в десятки миллионов долларов.