Шпионка его Светлости или Рабыня с короной

— Да, как свою наложницу, — невозмутимо сказал Ромул. — Пойми, ты должна довериться целителям.

— Но уже поздно! — всплеснула руками Анита.

— А кто виноват, что ты дотянула до такого срока?! Раньше ещё можно было все решить специальными сборами, а сейчас все, дорогая! Придется делать операцию.

— Ромул, прошу тебя! — бросилась она ему в ноги. У девушки началась настоящая истерика. — Пожалуйста, останови это! Я не хочу убивать нашего ребенка!

Ромул схватил её за плечи и рывком поставил на ноги. Встряхнув девушку, он произнес, глядя ей в глаза:

— Я принц, Анита. Я не могу иметь детей от наложницы. Сама посуди, какое у него будущее? Его не примет высший свет, а отправлять своего ребенка жить с простолюдинами я не могу!

Анита тихо заскулила и осела на пол, так как больше никто её не держал.

— Я не пойду к ним, — сквозь слезы сказала она. — Не пойду!

Ромул присел рядом и обнял её.

— Надо, Анита. Мои желания здесь тоже большой роли не играют. Отец узнал обо всем, и, поверь, он этого так не оставит, это точно. Если ты сама не пойдешь, стража потащит тебя силком. Оно тебе нужно?

Сцена переменилась. Теперь я видела Ромула, мечущегося по дворцовому коридору. Он явно был очень взволнован и бросал обеспокоенные взгляды на одну из дверей. Через несколько минут оттуда вышла женщина в одежде повитухи и мрачно покачала головой.

Ромул изменился в лице и влетел в комнату. Он подбежал к кушетке, на которой лежала белая, как мел, Анита. Вся кушетка, пол, даже стены были залиты кровью.

— Что произошло? Почему?! — закричал он.

— Кровотечение, — коротко ответила повитуха. — Срок слишком большой.

— Анита…

От звука его голоса девушка открыла глаза. Боль в её взгляде сменилась ненавистью.

— Ненавижу… — прошептала она. — Он умер из-за тебя. И я…

— Анита, все должно было быть не так, — растерянный Ромул встал перед ней на колени, чтобы быть на одном уровне.

— Будь ты проклят, — выплюнула она. — Пусть все женщины, которых ты возьмешь в жены, умирают на брачном ложе. Пусть все дети, которых ты зачнешь, не смогут родиться. И только та, кто искренне и без принуждения скажет, что любит тебя, станет тебе женой и матерью твоим детям.

Магическим зрением я видела черное облако, отделившееся от девушки и накрывшее Ромула.

Сказав свои последние слова, она испустила последний вздох и умерла.

Принц опустил голову и прижался лбом к её груди. Я не видела, плакал ли он, но в этот миг мне было жалко их обоих.

Наваждение спало, и я вновь оказалась сидящей в пещере в позе лотоса. Что это сейчас было? Неужели действие кольца? Я погладила его. Неожиданно ощутила слабость во всем теле. Минах говорил, что для того, чтобы получить магический импульс, нужно что-то отдать взамен. Видимо, этот артефакт взял энергию из моего магического резерва.

Ощущение было такое, будто от головы отлила вся кровь, перед глазами замелькали звездочки. Я легла на спину, стараясь полностью расслабиться и глубоко дышать.

Ромул проклят. Теперь стало понятно его поведение и нежелание жениться. Интересно, погибали ли его женщины «на брачном ложе», как сказала Анита? Как это вообще должно происходить? То, что у Императора нет детей, знали все. Сколько же он всего пережил за свои годы? Но в то же время, я не могла сказать, что он этого не заслужил. Как он позволил убить своего ребенка? Неужели предпочел убийство нерожденного малыша его обычной жизни, пусть и без роскоши?

Невольно закралась мысль, что я, возможно, совсем не знаю этого человека. Какой он на самом деле? Неужели воспринимает простых людей как пыль под ногами? Не знаю. Тогда он был совсем молодым и наверняка многое переосмыслил с тех пор. Лучше не гадать, а прямо спросить его при личной встрече. Если она, конечно, состоится.

А кто я для Ромула? Простолюдинка? Хоть Минах и сказал, что моя мать — колдунья, а отец Всадник, я воспринимала их абстрактно и до конца не верила, что это возможно. Всегда считала своих родителей бедными крестьянами, которые пытались избавиться от лишнего рта. Но теперь все указывало на то, что меня пытались спасти. А это значит, что уже тогда существовали люди, считающие меня ошибкой природы. Где они теперь? Если обо мне станет известно, они активизируются, и рядом уже не будет родителей, которые бросятся мне помогать. А где они? Живы ли? Про Рагора Минах говорил в прошедшем времени, а вот мать… Может, у меня есть мама?! Эта мысль заставила распахнуть глаза и сесть.

В детстве я часто мечтала, что встречусь со своей мамой и обо всем её расспрошу. Только когда выросла, при мысли о родне не испытывала ничего, кроме равнодушия. Но вдруг она любила меня? Да о чем я думаю, конечно, любила, раз спасла! И почему я не расспросила об этом Минаха когда была возможность? Переживала только о том, что меня заставят стать инкубатором для продолжения рода, а действительно важные вещи так и остались без ответа.