Шпионка поневоле

— Юная госпожа почти не изменилась за прошлый год. — Боги, какой у него волшебный, обволакивающий голос… — Все такая же прекрасная и все так же оскорбляет воленстирцев. Вам повезло, что я сегодня был на празднике. Наши мужчины крайне терпеливы, но сожжение регалии рода — серьезный проступок.

Под пристальным взглядом этого человека я плавилась и едва ли понимала смысл его слов. Мне бы пообщаться с леди Джениз. Когда унесу ноги из этого Тиреграда, первым делом пойду к школьному психологу, пусть скажет, что со мной творится. Пульсирующая боль охватывала затылок.

Мой ответ прозвучал жалко, зато честно:

— Простите. Не знаю, что на меня нашло.

Густая бровь иронично приподнялась.

— Вероятно, у юной госпожи слишком сильный дар и слишком беспокойный ум?

Хельга, о которой я успела позабыть, уместно влезла в беседу:

— Мы не желали оскорбить кого бы то ни было, просто не знали, что какая-то бумажка может быть символом рода.

— Когда приезжаешь в чужую страну, такие вещи следует знать, — спокойно парировал мужчина, продолжая наблюдать за мной. — Вам нехорошо?

О да… Еще как нехорошо. Слишком горячо — снаружи, внутри. Не смотри на меня так, демон пустынный! Отогнав наваждение, я помотала головой:

— Много дыма.

Воин кивнул, а мне наконец удалось отвести взгляд.

— Понимаю, вам нужен отдых. Воздушная гавань за поворотом. Тридцать первая площадка, кажется?

Коляска внезапно остановилась, и меня едва не бросило вперед — вовремя уцепилась за дверную ручку. Волны жара и холода сменяли друг друга, болезненно пульсировал висок.

— Спасибо вам, — произнесла Хельга, первой спрыгнув на мостовую. — Нам, наверное, не стоит появляться в городе после сегодняшнего?

Рука воленстирца галантно придержала меня за талию.

— Почему же? — Слова звенели где-то внутри головы. — Ходите куда хотите, никто вас не тронет.

— Но…

— Люди видели, с кем вы ушли.

Ну же, Яна! Давай! Очнись! Сжав кулаки, я заставила себя посмотреть на спасителя. Сознание вновь зависло, но его быстро взбодрила вспышка негодования. Хватит! Красивый мужик — не повод выпадать в осадок! Что ты так расквасилась?! Соберись!

Свой вопрос я почти выкрикнула, и оттого он прозвучал грубо:

— А как же ваши традиции?!

Хельга с ужасом покосилась на меня. Испугалась, что опять отмочу какую-нибудь глупость? Воленстирец же дерзкий тон проигнорировал, лишь ослепительно улыбнулся, продолжая уничтожать мое критическое мышление одним своим присутствием.

— У меня есть право быть рядом. Разве не помнишь? Ты дала его мне. — Темные глаза опасно заблестели. — Исполнение обещания станет скромной платой за твою жизнь и жизнь юной мисс. Как считаешь?

И тут моя память прояснилась: Хельга и Милман пытались увести меня, пьяную, из клуба, а я обещала этому типу при следующей встрече позволить узнать друг друга получше. Боги, зачем тогда так наклюкалась? Следующая встреча наступила.

Впрочем, за оплошность придется заплатить.

— Хорошо. — Злость и отвращение к собственной слабости помогали не поддаться его обаянию снова.

Не переставая улыбаться, он вскочил на подножку:

— Тогда до завтра. Я приду после захода солнца. И хочу, чтобы мне позавидовал весь Тиреград.

Ногти впились в ладони.

— Сэр. Вы так и не назвали своего имени.

Красные сигнальные огни причальной башни мигали так же быстро, как пульсировало у меня в ушах.

— Тир, Яна. Тир Бирлек, первый военный советник Тамико.

Вот и познакомились.

— Да как такое вообще можно было совершить?! — Идара расхаживала по стыковочной площадке перед «Скитальцем», не скрывая своего гнева.

Наутро поступок одной наглой регесторки, оскорбившей два десятка достойных мужей, не обсуждал только ленивый.

Я сидела на пандусе и раздумывала над ее вопросом. Действительно, как? Что на меня нашло? Вновь и вновь прокручивая события вчерашнего вечера, я пыталась понять причину… Зачем я сожгла карточки на виду у всей арены? Интуиция подсказывала, что с этим поступком было что-то не так, но вот что?

О проклятье! Помощь леди Джениз мне необходима безотлагательно, слишком уж неутешительные выводы напрашиваются. Жизнь покатилась под откос после событий на Скалистых Зубах. Галлюцинации, тягостные чувства и метания, ситуация с Гарсом, вчерашний выверт с карточками, кого я обманываю? Я хотела их сжечь, прямо перед всеми… и сожгла! Ни на миг не задумавшись о последствиях! Идиотка сумасшедшая! Мозги себе отморозила, не иначе!

— Довольно! — воскликнула Хельга. — Как еще должна реагировать нормальная женщина, когда весь амфитеатр смотрит не на представление, а на нее, мечтая жестко отыметь?! Может, вы, местные, привыкли к такому поведению своих мужчин, а Яна в отношении себя похабщины никогда не терпела. И поверьте, причины так вести себя у нее имеются!

На душе было мерзко. Причины? Да не было у меня никаких причин.

— Вы прилетели — следовательно, обязаны терпеть. Никто не звал вас сюда оскорблять наши традиции. Если не знали смысла сердечных приглашений, почему не спросили?

— Да на кой нам спрашивать?! — взвилась актриса. — Если от них нет вреда, а через два дня мы улетаем?!