Шпионки в Париже

Танцовщица встала; она притворилась, что не смотрит на свидетеля, без сомнения, чтобы не увеличивать свое и так заметное смущение.

– Пожалуйста, назовите ваши фамилию, имена, род занятий, – спросил полковник.

Свидетель повиновался. Нам тут будет достаточно сказать, что он занимал в министерстве иностранных дел один из наиболее высоких постов, почти наивысший. [Анри де Маргери]

– Почему вы попросили вызвать свидетеля? – спросил президент.

Не шевелясь и не глядя в сторону свидетеля, Мата, в спокойном тоне, нежно, почти тихо, ответила:

– Господин занимает один из наиболее высоких постов, которые существуют во Франции. Он в курсе всех намерений правительства, всех военных проектов. По моему возвращению из Мадрида, я встретилась с ним. Он был моим первым другом после моего развода, и было вполне естественно, что я с удовольствием встречалась с ним. Мы провели три вечера вместе. Я ему сегодня задаю следующий вопрос: «В какой-то момент, попросила я у него какие-то сведения? Воспользовалась ли я нашей близостью, чтобы выведывать у него тайны?»

– Мадам не задавала мне никаких вопросов, – ответил свидетель.

– Вы хорошо видите, что это – не шпионка! – воскликнул защитник. – Если бы она желала собрать ценные сведения, ей стоило только протянуть руку.

– Тогда о чем же вы беседовали в течение этих трех вечеров? – спросил как всегда любознательный президент. – В разгар войны вы не говорили о том, что всех нас волнует: о войне?

– Мы говорили об искусстве, – ответил свидетель, – об индийском искусстве.

– Ну, допустим, – заметил правительственный комиссар. – Давайте допустим. Но признайте, что факт близости с таким высокопоставленным лицом придавал вам, обвиняемая, также и значительный вес в глазах немцев. Несомненно, именно эти связи с важными людьми способствовали получению дополнительной оплаты, которую вы получали различными путями по каналам дипломатической миссии…

Свидетель уходит со вздохом облегчения. Ух! – на него не слишком давили.

Мата пользовалась для связи с руководителем шпионской службы бланками «Министерство иностранных дел – Кабинет Министра»? Это нельзя утверждать с уверенностью. Но некоторые найденные обрывки бумаги позволяют допустить эту гипотезу.

Явка в суд этого персонажа – значительного, давайте повторим это – не произвела никакого благоприятного впечатления; она спровоцировала только чувство неловкости у всех присутствующих.

Министр

Но вот более характерный инцидент.

У Маты нашли много писем офицеров, летчиков, и парижских высокопоставленных персон. Одно из этих писем было от военного министра… Мы об этом не скажем больше, чтобы не называть его, и поступим при этом так, как сама Мата Хари. [Адольф-Пьер Мессими]

Письмо, которое фигурировало в деле, рассказывало о событиях дня и об очень интимных вещах.

Председатель суда, стоя, начал чтение…

Мата внезапно встала и сказала:

– Не читайте это письмо, господин полковник.

– Я вынужден его прочитать.

– Тогда не знакомьте с подписью.

– И почему?

– Потому что, – возразила Мата, – потому что подписавший женат, и потому, что я не хочу стать причиной драмы в честной семье. Не называйте его имени, я вас прошу.

Полковник остановился, колеблясь.

Один офицер, член суда, встал:

– Я прошу, – сказал он, – чтобы было прочитано все письмо с подписью.

Так и было сделано. Таким образом, мы узнали имя этого важного персонажа. Это имя произвело глубокое изумление, и – чтобы быть точным – вызвало многочисленные улыбки.

– Вы не сдержанны, – не смогла воздержаться от возгласа танцовщица, надув губы.

Скромность – действительно профессиональное качество любезных девушек. Ни за какую цену нельзя компрометировать друга на один день – или ночь, никогда нельзя интересоваться личностью клиента, никогда нельзя предавать инкогнито прохожего, особенно, когда этот прохожий часто проводит… смотр французских армий.

– Разумеется, вы с министром не говорили никогда ни о политике, ни о войне? – спросил полковник.

– Никогда! – воскликнула Мата громким голосом.

И она вновь села с удовлетворенным видом маленькой женщины, восхищенной тем, что стали известны ее отношения с министром. Она внимательно посмотрела на судей, чтобы видеть произведенный результат, и, приняв свободную позу, занялась своим адвокатом.

Эти отношения с сильными мира сего, вероятно, поддерживались ею для повышения своего статуса в глазах наших врагов. Для немцев шпионка, которая могла войти в кабинет министра иностранных дел или в кабинет военного министра, представлялась бесценной.

Итак, Мата, прежде всего, была жадна до денег. По подсчетам руководитель шпионской службы ей предоставил более 60000 марок, то есть 75000 франков. Это было для них много. Их обычным агентам они редко давали более одной тысячи. Также сколько несчастных, которые хотели продаться и продались, были разочарованы, получая свои худые динарии – тридцать серебряников Иуды. Но на этом заседании, проводившемся за закрытыми дверьми и в наглухо огороженном помещении, не открыли – и впрочем, так и не сообщали никогда впоследствии: