"Шпионская" Коллекция Жан Брюс

- Генерал возвращался в Мадрид, чтобы доложить о результатах той работы, которую мы здесь делаем. В портфеле у него были очень важные секретные документы ... Этот портфель вы нашли?

Рибера нахмурился. Он вспомнил трагическое зрелище и отрицательно покачал головой.

- Нет, но это может быть под перевернутой машиной. Если вы можете пойти со мной, мы сразу же поедем.

Двое ученых согласились. Аргота снова повернул тяжелую дверь, чтобы позволить им выйти. Лидманн и Райнбах сели в джип, и Рибера уехал на полной скорости.

Два жандарма не двинулись с места. Эль Коэльо, оставив камешки, развлекался, дуя на скошенную траву, зажатую между его соединенными большими пальцами, чтобы издавать диссонирующие звуки.

Рибера и двое ученых сначала обыскали джип и тело генерала. Ничего не найдя, они попросили жандармов помочь им поднять джип.

С трудом им удалось сдвинуть тяжелую машину и сбросить ее на бок. Они нашли чемодан с вещами генерала, но вынуждены были признать факты, перевернув раздавленное тело водителя. Драгоценного портфеля не было ...

Рибера вытащил большой носовой платок, чтобы вытереть вспотевший лоб. Его взгляд, наполненный безмолвным вопрошанием, был прикован к двум ученым, которые, казалось, лишились чувств. Первым вышел из депрессии Райнбах. Он подошел к Рибере и прошептал тихим голосом, убедившись, что жандармы его не слышат:

«Это не катастрофа ... Информации, которую нес генерал, было достаточно, чтобы военный министр осознал важность нашего открытия. Существенных деталей не было, и никто из украденных документов не может раскрыть секрет нашей работы. Тем не менее, необходимо немедленно объявить тревогу и приложить все усилия, чтобы предотвратить передачу отчета иностранной державе. Я думаю, что лучше всего немедленно позвонить полковнику Кано ... Тогда у вас будет достаточно времени, чтобы вывезти тела и машину.

ГЛАВА

13

Электрические часы над столом показывали шесть часов, когда Хьюберт, спустившись из комнаты, где он только что оставил свой багаж, вышел из отеля. У клерка у двери он спросил направление на почту. Это было пятиминутной прогулки, времени у него было предостаточно; офис закрывался только в половине седьмого.

Своей гибкой и быстрой походкой он выбежал на оживленную улицу с шумной и яркой толпой. В Арасене был базарный день, и этот городок сохранял суету и суету до сумерек.

Юбер не чувствовал усталости от приключений, отмеченных в тот день. Вернувшись в Альпортел без малейших затруднений, он вернул самолет в Переду и, не найдя времени на обед, уехал за рулем «форда».

Он вернулся в Испанию через Аямонте и, не переводя дыхания, поехал в Севилью, где его ждал Баг.

Около четырех часов он снова двинулся по дороге, чтобы добраться до Арасены около пяти тридцати.

Баг сказал ему, что Алонсо был здесь со вчерашнего дня. Если все пойдет хорошо, испанец должен был связаться с Хубертом после обеда, чтобы проинформировать его о реакции на его воздушное вмешательство и составить с ним новый план боя.

Юбер предчувствовал, что настало время действовать быстро. Этим делом заинтересовались и другие спецслужбы, и испанцы не могли не усилить систему защиты форта Браджа.

Конечно, если бы было необходимо любой ценой избежать неприятностей, было бы лучше позволить Мюриэль продолжить свою работу с Риберой. Но из нападения, в котором молодая женщина чуть не стала жертвой, было очевидно, что конкурирующие агенты опознали ее и что они не остановятся ни перед чем, чтобы нейтрализовать ее. С другой стороны, Хуберт не думал, что испанские власти воспользуются слишком жестокими действиями как предлогом для дипломатического инцидента. Эта бедная, разваливающаяся страна слишком нуждалась в экономической помощи США, и лидеры США всегда могли ответить, что они были вынуждены действовать, чтобы помешать агентам возможного врага проникнуть раньше них, чтобы завладеть секретом Браджи.

Однако нельзя было представить, что испанцы будут стоять в стороне. У них было полное право защищать себя, и в этой истории Юбер рисковал своей шкурой, как и в любой другой.

Он вошел в почтовое отделение и на мгновение остановился на пороге в поисках стойки телеграфа. Его металлические голубые глаза, которые контрастировали с черным цветом его крашеных волос, добавляли естественного обольщения его смуглому лицу искателя приключений, внезапно загорелись. Легкая улыбка открыла его полные губы на коричневых зубах.

В раме оконной створки телеграфного прилавка за ним наблюдала молодая женщина, прекрасная, как андалузская мадонна. В ее пламенном взгляде было то бессознательно провокационное выражение, которое свойственно южным испанцам.

Не торопясь, Юбер подошел, высоко подняв голову и подчеркнув улыбку. Придя в кассу, он начал осматривать прекрасную андалузскую девушку, которую, казалось, ничуть не беспокоил такой образ действий.

Она позволяла восхищаться собой столько, сколько казалось уместным, а затем с ослепительной улыбкой спросила: