Шпионская сага. Ищите женщину (СИ)

- Не буду врать, что мне все равно, но я готов принять любой исход. Либо ты навсегда покинешь этот мир, и тогда дышать в нем станет легче всем, в том числе и мне. Даже если Джоанна не простит меня.

- Ты что, признался ей? – не поверила она своим ушам.

- Я не мог ей врать.

- Она бросила тебя.

- Я ушел, чтобы дать ей время все обдумать. И если она не вернется ко мне, то и второй исход меня не расстроит. Потому что жить без нее, это все равно, что не жить вообще.

- А если я не выпью?

- Выпьешь, - спокойно ответил он, и она тут же почувствовала уткнувшееся ей в бок дуло. – Так у тебя хотя бы будет выбор. А если ты откажешься, выбора у тебя не будет. Поверь.

Она верила. Верила, что он нажмет на курок. Верила, что для него жизнь без жены не имеет смысла. Верила каждому его слову и жесту. Черт возьми, когда он перехватил инициативу? Своим неожиданным появлением выбив ее из равновесия, которое она безуспешно пыталась теперь вернуть.

- Ты, конечно, не заслуживаешь этого, но я все же дам тебе право первого выбора.

Он придвинул бокалы друг к другу, дуло пистолета еще больше впилось в бок, еле слышно щелкнул затвор.

- Тебя тут же арестуют! – Ее последняя попытка.

- Плевать. Выбирай.

Она отвела от него взгляд, посмотрела на бокалы. Пятьдесят на пятьдесят… Чертово благородство! Но так у нее действительно хотя бы есть шанс. Вдох-выдох. Интересно, он видит, как дрожит ее рука. Глоток за глотком. Как только она поставила свой бокал обратно на столик, он тут же взял второй и спокойно выпил.

- Прощай… - наклонившись к ней, прошептал он.

Она откинула голову на спинку кресла, закрыла глаза. Почувствовала, как он поднялся. Черт! Противоядия у нее нет. И судя по концентрации порошка, один из них не поднимет глаза к теплому солнцу Барселоны.

- Отчеты из Лондона уже на вашем столе, господин директор. Вызванные вами начальники отделов соберутся к десяти.

Секретарша едва поспевала за Алексом Фротенбергом, директором Интерпола, стремительно идущим по коридорам штаб-квартиры в Лионе. Утренняя «молния» о смерти Пру разбудила его, еще не было шести, и вынудила выехать в офис раньше привычного времени. Звонком из машины поднял с кровати секретаршу. Благо та жила чуть ли не в квартале от штаб-квартиры и, пока он ехал, она успела прийти и почти все приготовить. И сейчас спешила за ним, отчитываясь об уже сделанном.

- Хорошо. – Фротенберг вошел в кабинет, бросил куртку в кресло. – Кофе покрепче. И вызови мне Шуста прямо сейчас.

Секретарша кивнул, подняла его куртку, повесила ее на вешалку и вышла из кабинета. Фротенберг сел в кресло, не включая компьютера, задумчиво крутился в нем, кусая губы. Думать о том, что смерть Пру очередное звено в серии загадочных убийств, не хотелось. Маньяка им еще не хватало… А может, его устранили, потому что он что-то выяснил? И подобрался к убийце слишком близко? Чертова его привычка ничего не говорить, пока не будет уверен.

В дверь постучали.

- Звали, босс? – в дверном проеме показалась голова Филиппа Шуста, руководителя отдела оперативных разработок особо важных преступлений.

- Заходи, - кивнул Фротенберг, посмотрел на Шуста. – Что тебе известно о Пру?

- Пока ничего, еще не успели даже запросить Париж о деталях. Ждем.

- Некогда ждать! Ты должен был уже позвонить туда сам, разбудить, если понадобится, хоть самого президента! У тебя что каждый день убивают директора Управления?

- Я немедленно распоряжусь. - Шуст направился обратно к двери, но был остановлен Фротенбергом.

- Сиди! Скоро подтянутся остальные, сам уже при всех позвоню.

Шуст сел за стол совещаний, то и дело молча посматривая на Директора. Один за другим стали входить руководители Отделов и Управлений.

- Ну, что, все собрались? – Фротенберг обвел взглядом сидящих за столом, замер на одном пустом стуле.

- Месье Дикай просил его извинить, он немного задерживается, ждал какого-то важного посетителя. – Прочитав его мысли, сказала секретарша. – Он уже идет.

- Что за посетители в такой ранний час? – удивился Фротенберг, но продолжить мысль не успел.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Люк Дикай, руководитель отдела внутренних расследований. На нем не было лица, синяки под глазами выдавали ранний подъем. Люк был другом Пру, и Фротенберг прекрасно понимал его состояние сейчас, а потому не стал ругать за опоздание.

- Люк, - он кивнул на пустой стул, дождался, пока тот сядет, повернулся к остальным. – Итак, я позвал вас…

- Месье.

Люк прервал шефа, чем немало удивил всех находящихся за столом. Вообще такое не практиковалось и, более того, не приветствовалось и считалось нарушением субординации. И если Люк позволил себе такое, значит, имел на это очень уважительную причину. А потому Фротенберг не стал ругать подчиненного, а с интересом посмотрел на него.

- Что такое, Люк?

- Месье, у меня есть основания полагать, что к смерти Этьена напрямую причастен один из находящихся здесь людей.

Брови Фротенберга взлетели вверх, по сидящим за столом прокатилась волна.

- Вы же знаете, что Этьен до того, как его подключили к делу о гибели агентов разведок, расследовал случаи коррупции в Интерполе.