Шпионские игры

— Зачем, Саш? — теперь у Киры уже не было опасений за его здоровье, и она высказала то, что тревожило ее гораздо больше.

— Он ребят подставил, — резко и зло ответил он. И тихо прибавил: — А еще ведет себя так, как будто ты его собственность. Даже если он любит, это его не оправдывает.

Кира опешила:

— Со Сталием я сама разберусь.

И тут Резкий в лоб спросил ее:

— Кира он тебе нравится?

Кира смутилась и не смогла найти слов.

Тогда Резкий вздохнул:

— Я понял. Лезть не буду. Просто знай, что мы тебя всегда поддержим.

— Я знаю это, — Кира улыбнулась и про себя подумала: «Только ничего ты не понял, Саша…»

А вслух сказала, заканчивая перевязку:

— Вот и все. там только ушиб, может, едва заметная трещина. Кости целы. Везучий ты, Саша!

— Не везучий, а быстрый! — парировал он. — И кости крепкие.

— Но медикам бы показаться не было б лишним.

— Не хочу. Ты же меня понимаешь. И ты сама не всегда к ним бежишь.

— Увы. Поспишь тут?

— Немного. Не говори ребятам ничего. Знаешь же, не расклеюсь. Отдохну и буду в норме.

— Знаю, поэтому и оставляю спокойно. Но прошу. Если вдруг что, дай знать. Как командиру и как другу.

Она вышла, закрыв за собой дверь в его каюту на их родном корабле, и отправилась на основной борт — продолжать выполнять свои задачи, стыкуя позиции дипмиссии и посланника Таллирии по множеству мелких, но жизненно важных проблем.

И действительно, Резкий проснулся заметно лучше себя чувствуя. Он полежал какое-то время, не открывая глаз и представляя снова руки Киры на своем теле.

— Ради этого стоило подраться не только со Сталием, а с кем угодно.

Когда он вернулся к своим товарищам, то Крис отозвал его в сторону и как бы невзначай спросил:

— Ты так и не признался ей?

Резкий ожидал от друга и упреков за не совсем уставное поведение, и совет посетить медотсек — но только не такой лаконичный вопрос, хотя он сам никогда не обсуждал ни с кем свои чувства к Кире. В Академии они иногда переглядывались, иногда при возможности бросали друг другу: «Привет!» Но не более того. Кира и Вайпер учились на курс старше, у них была своя компания и свое расписание тренировок. Но он еще тогда заметил синеволосую решительную девчонку с негромким, но уверенным голосом. И влюбился тайно и навсегда. Все его короткие романы и любовные приключения были попыткой выбить недосягаемую Киру из головы. Как и та история, когда он оказался голым на крыше, и причем на следующий день после того, как сумел не только найти Кирин звездолет, но и перевестись туда на службу.

— Не смог. А сейчас это не имеет смысла.

— Признайся ей, — настоятельно посоветовал Крис, в душе которого зрели серьезные сомнения насчет возможного счастья Киры со Сталием.

— Еще не время.

— Потом может быть поздно. Думай, Резкий. Решайся быстрее. Сталий явно положил на нее глаз. Уведет.

— Главное, чтобы она была счастлива, — негромко сказал Резкий, массируя сквозь рукав недавно зажившую окончательно руку.

— А ты?

Резкий невесело усмехнулся:

— Переживу.

— И все же скажи ей. В Академии она смотрела на тебя постоянно. И Резкий горько выдохнул:

— Тогда я еще не знал, какая она. Красивых девчонок полно… а Кира… — он тряхнул головой и оборвет себя. — Теперь слишком поздно.

Криспин не стал с ним спорит. Зачем? Провоцировать очередную драку? Он же и так видел, что Резкий неплохо сцепился с кем-то. И его противником мог оказаться только Сталий, который тоже попался на глаза Вайперу в несколько потрепанном виде.

«И что же их хваленый регенератор? Или это для таллирийцев такие же мелочи, как и для нас? — подумал Крис. — Или индюк решил показать свой хвост, какой он сильный и выносливый? Думает этим проймет Киру, которая и сама на спаррингах продолжает схватку и с треснувшими ребрами, и с рассеченной бровью, только кровь остановит и дальше в бой. Не говоря уж о реальных схватках, когда о ранах вспоминают только когда все уляжется, лишь бы ноги держали».

Крис помнил, как Кира была ранена несколько раз на его глазах, но каждый раз не теряла сознания и не просила помощи до тех пор, пока всем остальным не была обеспечена безопасность. Он всегда удивлялся ее способности переносить боль.

Темноволосый и смуглый от природы красавец Зверь, озорно посверкивая своими изумрудно-зелеными глазами, подначивал приятелей:

— Все бы хорошо тут. И кормят неплохо, хотя наша еда привычнее. Но всегда же интересно попробовать новенькое. Думал, пирожное с кусочками фруктов, а оно с фруктами, но мясо, но воздушно-пористое, как безе.

— Вот и познавай мир, — добродушно отшутился Михалыч, для которого этот рейд был не то что неплановым, а совсем нарушившим все планы. Он собирался на пенсию, и с экипажем должен был добраться до ближайшей планеты с прямыми рейсами до Земли. Он уже мечтал о том, как будет с внуками бродить по Карпатам и наблюдать с ними за живыми медведями. И вот судьба дала ему еще возможность полгода пробыть со своей второй, если не основной семьей.