– У нас есть график? – спросил Джонатан.
– А как же. Двадцать минут опоздания, но время еще терпит. Если она не доберется сюда в ближайшие десять минут, возможно, придется все отложить до следующего рейса.
Митчелл положил на тарелку вилку и нож, взял пирожок и подошел к окну. В дверь постучали. Джонатан подавил желание ответить, предоставив это Митчеллу на тот случай, если он договорился о каком-то пароле. Однако Митчелл только посмотрел в глазок и открыл дверь. На пороге стояла женщина ростом чуть ниже Киры с темными волосами до плеч, катившая за собой чемодан на колесиках. Она прошла мимо Митчелла, и он закрыл дверь.
– Джон, это Анна Монаган, – сказал Митчелл. – Она из научно-технического директората. Джон, аналитик.
Анна протянула руку:
– Кук говорила мне о вас, до того как я села в самолет.
– Значит, вы тут недавно? – спросил Джонатан.
– Да. Только что прилетела. Ненавижу рейсы из Вашингтона. От полета над русским воздушным пространством мне на стенку лезть хочется.
– Русские больше не сбивают авиалайнеры, – заметил Митчелл. – И вы пробудете здесь не так долго, чтобы почувствовать смену часовых поясов. Как только закончите наводить красоту нашему другу, завтра же первым рейсом вылетите обратно.
– Жаль, что вам не достанется этот номер после нас, – заметил Джонатан.
– Жаль, – согласилась Анна. – Я в этом же отеле, но шестью этажами ниже, с обычными людьми.
Она окинула номер взглядом и посмотрела на Митчелла:
– Страйкер все еще на улице?
– Вышла полтора часа назад. У нее еще есть десять минут, – сказал Митчелл. – Пятнадцать, прежде чем я начну беспокоиться по-настоящему.
– Я расположусь в спальне. Мне нужно забрать стол, и я займу ванную.
– Не возражаю.
Женщина вкатила чемодан в спальню и закрыла раздвижную дверь.