Шпионские истории

Все протоколы допросов, естественно, читал генерал-полковник Иван Серов, бывший в то время заместителем главнокомандующего Советской военной администрации Германии и уполномоченным НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии. Кстати, будучи близок к маршалу Жукову, историк Никита Петров отмечал их участие в мародерстве в послевоенной Германии, «вывозе оттуда трофейного имущества». Арестованный после войны по приказу министра госбезопасности Абакумова адъютант Серова (с 1942 по 1947 годы) М.А. Хренков на следствии показал, что по приказанию своего шефа в особняке гросс-адмирала Редера в Бабельсберге был выломан мраморный камин, который отправили в Москву и установили на квартире генерала.

«Крепкий орешек, — подумал уполномоченный НКВД, — даже если бы что и знал, не скажет этот немец. Ничего, на Лубянке из него выбьют спесь, развяжут язык наши мастера-следователи. Отвечать на задаваемые вопросы ему придется честно, иначе соседство с крысами обеспечено».

28 октября 1945 года Серов подписал документ:

«Согласно указанию народного комиссара внутренних дел Союза ССР товарища Берия Л.П. направляю самолетом в Москву арестованного бывшего начальника разведслужбы генерального штаба германской армии, полковника Николаи В.Г. Одновременно высылаю следственные материалы и материалы, изъятые при обыске на квартире Николаи в Нордхаузене».

На допросах в Берлине из уст Николаи слетели только фамилии этих трех помощников германской военной разведки. Других он не назвал ни нацистам, ни сотрудникам НКВД СССР, арестовавших по приказу генерал-полковника И.А. Серова в своем доме № 58 по Штольбергерштрассе города Нордхаузен и доставивших пленника и его архив поздней осенью 1945 года в Москву — на Лубянку. Он не ожидал ареста и был потрясен.

Посадили полковника в одиночную камеру и стали «разматывать» шефа германской разведки периода Первой мировой войны.

Причиной повышенного интереса к престарелому немецкому полковнику — герою и жертве Первой мировой войны, явилась публикация в октябре 1941 года книги некого Курта Рисса «Тотальный шпионаж» в американском издательстве «Г.П. Путнаме Санс». В ней автор нарисовал Николаи супергероем, этаким шпионским гуру всех времен и народов, принимавшим участие в невидимых сражениях как в период Первой, так и начавшейся Второй мировой войны. Особо подчеркивалась его близость к руководителям Третьего рейха. В конце войны, а точнее в апреле 1945 года, «Тотальный шпионаж» на 228 страницах появился и на прилавках книжных магазинов нашей столицы. В книге по существу возводилась напраслина на руководителя германской разведки во время войны 1914–1918 годов.

Сотрудники, особенно следователи НКВД, почему-то поверили, что в ходе допросов Николаи «расколется» и назовет десятки агентов, внедренных в руководящие органы партии, правительства и разные штабы Красной Армии. Но получился облом…

* * *

Что касается судьбы Николаи, то он после Первой мировой войны в звании полковника уходит в отставку и занимается творческой работой, а с приходом к власти Гитлера принял деятельное участие в составе экспертной комиссии Имперского института по изучению и написанию истории новой Германии.

Дело в том, что Николаи слыл «королем» шпионажа и по существу являлся кладезем германской разведки, нацистам и нашим следователям его надо было «ошкурить» для «расширения кругозора, а также получить максимум данных о формах и методах деятельности германских спецслужб — заполнить белые места в истории противостояния Германия — Россия в Первую и Вторую мировые войны.

В начале января 1946 года с Вальтером Николаи беседовали начальник Главного управления контрразведки генерал-лейтенант Е.П. Питовранов и нарком госбезопасности СССР генерал армии В.Н. Меркулов.

16 января 1946 года, спустя несколько дней после этих встреч, на имя Сталина ушла докладная записка, в которой говорилось: