Шпионские тайны одной лаборатории

Виктор Петрович медленно перевёл взгляд на Андрея Павловича, но тот казался совершенно бесстрастным. А вот главный разработчик был уверен, что Наташа заметила шмеля, но не проявила к нему должного интереса. Зато Виктор Петрович четко видел её лицо. И что-то в нём привлекало внимание, отличалось от обычного, но он никак не мог понять, что именно. А тем временем Наташа выключила микроскоп и осторожно переместила исследуемые образцы в чашку Петри. Затем сняла очки, медленно положив их на столик. Отошла к шкафу – шмель не шелохнулся, и Виктор Петрович не видел, как бывшая жена убирает образцы. Затем Наташа распахнула дверь лаборатории, намереваясь выйти, но тут словно вспомнила, что забыла очки на столе, и вернулась за ними, оставив на несколько секунд открытой дверь. Шмель под чётким управлением Саши рванулся прочь из лаборатории. Наташа надела очки, и тут Виктор Петрович понял, что с ней не так. На работу его жена всегда носила очки в черной оправе. Они делали лицо женщины строже и старше – превращали её в старшего технолога. Но дома жена обычно носила другие, в белой оправе. Они невероятно шли Наташе, придавая её лицу молодость и свежесть. И с ними женщина всегда распускала волосы.

– Эти очки только для тебя, Витя, – шутила она.

Теперь на Наташе были белые очки. Виктор Петрович почувствовал себя так, словно жена впустила к ним в постель всех сотрудников конкурирующей фирмы.

А Наташа вышла в чистый коридор и, с трудом приоткрыв словно удерживаемую потоками воздуха дверь, заглянула в соседнюю лабораторию. Женщина поздоровалась с двумя коллегами. Со своими новыми коллегами, которые ещё недавно были конкурентами! А шмель стремительно юркнул внутрь и притаился у дверного косяка, пока Наташа не ушла. Затем он медленно пополз по потолку в рабочую зону. Эта лаборатория была в точности такая, как и в «Наностандарт-биочипе», где Наташа работала с электроактивными полимерами. Да и полимеры были такие же. Виктор Петрович сжал зубы, но не удалось сдержать эмоции. У него вырвался сдавленный стон, больше похожий на рёв зверя. Наташа перешла к конкурентам вместе с технологией.

– Это только серийные образцы, – быстро сказал директор. – Ничего страшного.

Серийные полимеры выпускались огромными партиями и пользовались невероятным спросом. Каналы поставок были налажены, и даже если вдруг «Индустрия» запустила бы своё производство, у «Наностандарт-биочипа» все равно осталось бы достаточно заказов. Но вот Виктор Петрович не видел, что здесь только серийные образцы. Это невозможно было понять, лишь взглянув на ряды химической посуды с прозрачками. Как Андрей Павлович догадался? Виктор Петрович вздрогнул. Директор знал заранее. Наверное, новый человек, завербованный им в конкурирующей фирме, рассказал, какие разработки передала Наташа. Виктора Петровича бросило в жар. Он чувствовал, что горит. И голова почему-то кружилась. Если Наташа теперь в «Индустрии», то это конец всему. Старший технолог знает почти столько же, сколько главный разработчик. «Наностандарт-биочипа» больше не будет. Почему же Андрей Павлович так спокоен? Виктор Петрович не знал, что повлияло на него больше: очевидный крах «Наностандарт-биочипа» или предательство жены. Он всё думал о поступке Наташи. А в груди вдруг внезапно возникла боль. Сердце сильно стукнуло о ребро, а затем быстро и часто забилось. В глазах резко потемнело, и Виктор Петрович протянул руку, чтобы схватиться за стол, но пошатнулся. Его пальцы скользнули по поверхности и, нащупав толстый провод паяльника, машинально уцепились за него. Покрывающие стол микрочипы, сборки, пинцеты и оснастка – у разработчиков никогда не было порядка – с грохотом посыпались на пол вслед за паяльником. Виктор Петрович беспомощно рухнул вниз, неловко привалившись к стене. В глазах прояснилось быстро, он осознал, что кто-то, кажется, Лизавета, помогает ему лечь на пол и расстегивает пуговицы его рубашки.

Виктор Петрович слышал, как директор и Сергей Сергеевич говорят о сердечном приступе и собираются звонить в скорую. Он хотел сказать, что ему ни в коем случае нельзя в больницу, но не мог произнести ни слова из-за боли.

– Нельзя скорую! – умница Лизавета сообразила, не зря всё-таки Наташа выбрала её собирать опытные образцы. Рука девушки холодным компрессом легла ему на лоб. – Он весь горит! Температура все сорок!

– Почему нельзя? – Сергей Сергеевич уже начал набирать номер скорой, но остановился.

– Не звоните! Будут последствия для всех нас! – шумела Лизавета. Она осторожно, но быстро освободила плечо главного разработчика от рубашки и повязки. – Чип, – пояснила девушка.

Андрей Павлович застонал, хватаясь за голову.

– Если он умрёт, то меня всё равно посадят, – пробормотал директор. – Я не могу доказать, что ничего не зал о том, что происходит в моей компании! Звоните в скорую. Быстро!

– Нет! – это был голос Сергея Сергеевича. Виктор Петрович закрыл глаза и не видел коллег, но прекрасно слышал и сознавал, что происходит в лаборатории.

– Лиз, как он вводил препарат? – продолжал Сергей Сергеевич.