Шпионский берег

Значит, она с другим мужчиной, не с Дэнни. Слава Богу, не с Дэнни. Я испытываю такое облегчение от этой информации, что до меня не сразу доходит смысл того, что Диана говорит дальше.

— А этот грузный мужчина — Саймон Потоев. Я думаю, тебе знакомо это имя.

Я смотрю на Диану. — Потоев?

— Стоит около двух миллиардов долларов, хотя он спрятал так много денег на счетах в иностранных банках, что в действительности мы понятия не имеем, сколько у него есть.

Её рассказ начинает приобретать ужасающий смысл. Русские убили Доку, и семь месяцев назад там был Дэнни, потягивающий шампанское с русским олигархом. Я уверена, что здесь нет никакой связи, но понимаю, как это выглядит.

— Что доктор Галлахер знает о твоей работе здесь, в Стамбуле?

— Я сказала ему, что работаю аналитиком по импорту в Европе.

— Он знает об истинной природе твоей работы?

— Нет.

— Ты когда-нибудь рассказывала о своем активе? Упоминала Доку по имени?

— Нет. Черт возьми, я не такая дура.

— И все же, вот твой парень, тусующийся с русским олигархом. Он когда-нибудь рассказывал тебе об этом?

— Он упоминал, что был в Швейцарии по работе. Иногда его просят сопровождать своих пациентов, когда они путешествуют.

— Что он тебе рассказывал о своих пациентах?

— Ничего. Он осторожен. Клиника, в которой он работает, строго соблюдает конфиденциальность пациентов.

— Это, должно быть, медицинская консьерж-группа Галена.

— Да. Если у вас есть деньги, вы можете купить круглосуточный доступ к лучшему медицинскому обслуживанию в Лондоне. За небольшую дополнительную плату они предоставят врачей, которые будут сопровождать вас за границей, в любой точке мира.

— Звучит как отличная работа.

— Их клиенты требуют самого лучшего, и платят за это немалые деньги.

— В таком случае, действительно ли эти клиенты платят за врача?

Я смотрю на Гэвина, потом снова на Диану. — На что ты намекаешь?

— Быть может, твоя первая встреча с доктором Галлахером в Бангкоке была не случайностью, а наживкой, и ты попалась на удочку. Может быть, ты и есть улов.

До сих пор я могла слушать, стоя на ногах. Теперь мои ноги подкашиваются, словно две свечи тают подо мной, и я опускаюсь на диван. Если Дэнни действительно меня обманул, что это говорит о моей рассудительности? Какие еще ошибки я допустила? Я лихорадочно прокручиваю свою память назад, к тому жаркому дню в Бангкоке, когда мы встретились. Продовольственный рынок Ван Ланг, маленькие пластиковые табуретки, на которых мы сидели. Я переношусь на годы, прошедшие с тех пор, как мы встретились, к нашим страстным встречам в Лондоне, Испании, Португалии. К моему последнему визиту к нему. Говорила ли я ему когда-нибудь что-то такое, что было бы на руку противнику? Давала ли какие-нибудь намеки на активы, которыми я управляла, на операции, в которых была задействована?

Нет, я не настолько беспечна. И я знаю Дэнни; я знаю его сердцем и душой.

Я твердо выдерживаю ее взгляд. — Дэнни Галлахер именно тот, за кого себя выдает. Не российский актив. Он врач, и очень хороший. Зачем русским понадобилось его вербовать?

— Для того чтобы поймать кое-кого на удочку.

— Ты имеешь в виду меня.

— Это возможность, которую тоже нельзя исключать.

— И что же вы решили? Я скомпрометировала себя?

Она мгновение изучает меня, затем пожимает плечами. — Насколько нам известно, твое прикрытие все еще цело, и нет ничего, что указывало бы на то, что Европа была разоблачена. Если бы они знали, что ты одна из наших, они бы уже убили тебя. Или же попытались завербовать.

— Они не сделали ни того, ни другого.

Диана смотрит на меня, пытаясь решить, лгу ли я. Может быть, меня уже завербовали. Может быть, я уже предатель. Я смотрю в ответ, надеясь, что она сможет прочесть правду в моих глазах.

— Если бы ты действительно думала, что я работаю на Москву, тебя бы здесь не было, — говорю я. — Ты бы не стала рассказывать мне ничего из этого.

Она бросает взгляд на Гэвина, который почти незаметно кивает. Когда она снова смотрит на меня, на ее губах появляется слабая улыбка. Это предупреждение о том, что истинная цель этого визита вот-вот будет раскрыта.

— Твои отношения с Дэнни Галлахером, — говорит она, — открывают для нас ценную возможность. Тот факт, что он врач, ставит его в непосредственную близость как раз к тем людям, о которых нам нужна информация. Начиная с этого человека. — Она указывает на фотографию на ноутбуке.

— Потоева?

— Нет. Филиппа Хардвика.

Я хмурюсь. — Ты сказала, что он англичанин.

— Он также лучший друг каждого российского олигарха. Им приходится выводить свои деньги из России, сотни миллионов фунтов стерлингов каждый год. Хардвик помогает им конвертировать эти средства в британские активы. Рестораны, отели, небоскребы. Они принадлежат консорциумам или оффшорным компаниям с респектабельно звучащими британскими названиями, но на самом деле ими владеют и контролируют россияне. А люди, подобные Хардвику, смазывают шестеренки этой машины и получают жирную долю, набивая собственные карманы.

— Лондонская прачечная самообслуживания.