Шпионское наследие

Я приземлился в аэропорту Праги в 11.25 по местному времени (рейс был задержан) как приглашенный лектор по вопросам аграрной экономики в Университете Ренна.

Как я понимаю, благодаря французскому каналу связи организаторы конференции были поставлены в известность о моем запоздалом приезде по причине болезни, и мое имя было включено в список участников в интересах чешских властей.

В подтверждение моих честных намерений я был встречен культурным атташе французского посольства, который воспользовался дипломатическими полномочиями для ускорения таможенной процедуры и выступил в качестве моего переводчика, так что все прошло сравнительно легко.

Затем он доставил меня на служебном автомобиле во французское посольство, где я расписался в книге посетителей, после чего на другой служебной машине меня отвезли на конференцию, а в зале за мной было зарезервировано место в заднем ряду.

Конференц-зал, весь в золоте, чем-то напоминал оперный зал, хотя был построен как Центральный дом железнодорожника и вмещает до четырехсот делегатов. Охрана довольно условная. Посередине величественной парадной лестницы две замученные женщины, говорящие только по-чешски, сидя за столиком, отмечали в списках фамилии делегатов из полутора десятка стран. Сама конференция проходила в форме семинара: выступления экспертов на сцене и дирижируемые реплики из зала. От меня ничего не требовалось. Я был впечатлен тем, как французский канал связи в такой короткий срок успел возвысить меня в глазах чешской охраны и делегатов: по крайней мере двое из них очевидно были наслышаны о моем вкладе, ибо специально разыскали меня, чтобы пожать мне руку.

В 17.00 конференцию закрыли и всех французских делегатов отвезли на автобусе в «Балканы», маленькую старомодную гостиницу, целиком отданную в наше распоряжение. На стойке регистрации я получил ключ от восьмого номера, обозначенного как «семейный», — для меня и моей номинальной супруги. Я сел за центральный стол в баре рядом со столовой в ожидании приезда «жены».

Я представлял себе общую картину следующим образом: из британского посольства на подставной неотложке ее вывезут за город, в конспиративный дом, а уже оттуда каким-то другим транспортным средством доставят в гостиницу.

Вот почему я был впечатлен, когда она приехала в автомобиле с французскими дипломатическими номерами в сопровождении того самого культурного атташе, который встречал меня в пражском аэропорту. Хочу лишний раз подчеркнуть сообразительность и сноровку французского канала связи.

Тюльпан под именем Вени Лессиф фигурирует в списке как супруга делегата, прибывшая на конференцию in absentia[27]. Ее красота и модный вид вызвали в гостинице оживление среди французов, а два делегата, запросто поболтавшие со мной во время конференции, приветствовали ее и заключили в объятия, как старую подружку. Она принимала их комплименты с достоинством, на ломаном немецком, который позже стал нашим языком общения, хотя мой немецкий оставляет желать лучшего.

После ужина в компании двух французских делегатов, идеально сыгравших свои роли, мы не стали засиживаться в баре, а поднялись к себе в номер, где по молчаливому уговору свели беседу к банальностям, согласующимся с нашим статусом, так как нельзя было исключить прослушки и даже скрытых камер в гостинице для иностранцев.

К счастью, номер был большой, с несколькими кроватями и двумя умывальниками. Полночи нам пришлось слушать доносившуюся снизу громкую болтовню делегатов, которые потом еще и запели.

Мне кажется, что ни я, ни Тюльпан так и не сомкнули глаз. В 4 утра все снова собрались вместе, и нас отвезли на автобусе в аэропорт, где чудесным образом, как это видится мне задним числом, нас всех скопом провели в транзитный зал, а оттуда в самолет «Эйр Франс» и прямиком в Ле-Бурже. Еще раз рассыпаюсь в благодарностях французскому каналу связи.